едва не поперхнулся. Мало того что стоящий у стены – человек? – легко прочёл мысли, так он ещё и его фамилию назвал! Сержант постарался взять себя в руки и освободить мозг. Пока он, таким образом, принимал меры от ментальной «прослушки», черты воина потеряли резкость и стали оплывать как воск горячей свечи. Буквально через минуту перед узником стоял златовласый юноша в белоснежной тунике. Такое обличье было Сетт’иллису куда как привычнее, нежели облик полководца-утопленника.
– Ты позволишь добавить немного света?
В тишине камеры прозвучал отнюдь не юношеский голос, и Колин, удивлённый метаморфозам, произошедшим с собеседником, машинально кивнул. Сетт’иллис повёл дланью, и камни древних стен засветились мягким светом. Воздух за спиной бога заструился и принял облик кресла. Сетт’иллис сел и указал на замотанные руки.
– Что с тобой произошло?
– Прочти в моей голове! – неожиданно для самого себя огрызнулся Колин.
– Я не читаю мысли без надобности, – пожал плечами светловолосый юноша. – Куда как интереснее вести беседу, не зная, что думает оппонент. Я нахожу это… забавным.
– И что же здесь забавного? – сержант поднял руки, и пальцы прострелило болью. – Это ведь из-за тебя я здесь!
Колин вдруг поймал себя на мысли, что испытывает неприязнь к сидящему напротив божеству. Откуда явилось это чувство, он не знал, но было неуютно находиться в одном помещении со златовласым юношей с такими мудрыми и проницательными глазами.
– Я приказал Шаасу найти тебя и оказать гостеприимство, – хмуро произнёс бог. – Пытать не было необходимости.
– Но зачем?! – искренне удивился Колин.
– Ты интересный человек, Колин Мак-Стайн. Сумел проникнуть в закрытый мир, пережил слияние с могучим артефактом, нашёл пирамиды… Я просто обязан выяснить, какая сила вплела твою судьбу в ход истории Хигиона.
– И что будет со мной, когда ты это выяснишь? – зло поинтересовался сержант.
– Ничего, – Сетт’иллис поднялся, и кресло с хлопком исчезло. – Живи, как знаешь, но без Снежного Сапфира. Его сила принадлежит не тебе…
От этих слов Колину стало не по себе. Камень врат стал частью его самого, наделил магией и всё впустую? Придётся отдать?
– Ты всё верно понял, – златовласый юноша не стал скрывать, что снова роется у него в мыслях. – Ты стал сосудом Колин Мак-Стайн и только поэтому ещё жив. В данный момент я не представляю, как извлечь силу камня, но это ненадолго.
Без каких-либо спецэффектов Сетт’иллис растворился в воздухе, и в камере стало темно, хоть глаз коли. Из сержанта, будто воздух выпустили. Он сполз по стене, закрыл глаза и с силой закусил губу. Безысходность навалилась гнетущим прессом. Какой смысл жить дальше, если знаешь свою судьбу? Оставалось гадать, кто его убьёт раньше, Юус или Сетт’иллис.
***
– Юноша, я ведь уже не молод, а сырость этого подземелья не идёт на пользу старческим костям. Сколько можно? Мы обошли почти три десятка камер, но вашего друга так и не сыскали. Сдаётся мне, что его здесь никогда не было.
– Не зуди, папаша, –