что если не один, то другой. Возможно, такой подход к отношениям – это профдеформация, а возможно – просто такой характер.
– Правильный у тебя настрой. Мне бы такой. – Эдварду нравилось простое и легкое отношение к жизни у людей. Ему хотелось подражать им. Но у него не получалось.
– Вот и я тебе об этом. Не дала Даша – даст Саша. Не дала Саша – всегда можно прийти в госте к Маше на Ферганскую. – «Фея» умела ободрить. Это было частью ее сложной работы. – Давай, иди, мойся уже, герой-любовник.
Эдварду сильно запали слова Маши. Для многих людей эти прописные истины, наверное, очевидны. Для Эдварда это тоже не было открытием Америки. Скорее всего, дело в том, что рассуждать о жизни со стороны очень легко, а за своей собственной судьбой следить гораздо труднее.
– Белый, глупый кот, опять ты кровать обоссал. – Далее пошла какая-то непонятная ругань на молдавском. – Алик, иди в душ, а я пока постельное белье поменяю.
Белым звали черного кота, который жил вместе с девушкой. Он был обделен заботой и вниманием. Поначалу Эдварду было безумно жалко Машу из-за того, что в родной Молдавии она развелась с мужем и сделала аборт, но потом, увидев, как она обращается со своим питомцем, он понял, что этому ребенку повезло, что он не родился. С такой мамой хорошей жизни не было бы.
Я не буду писать о том, что было дальше. Скорее всего, мой рассказ читают зрелые люди, которые понимают, чем заканчиваются те или иные ситуации. От себя добавлю только одно: секс с проституткой – это не секс. Это пародия на секс. И чтобы получить от такого соития хоть грамм удовольствия, нужно быть либо абсолютно пришибленным на всю голову, либо просто не знать, что такое занятие любовью с любимым человеком. Эдвард не относился ни к первой категории людей, ни ко второй.
– Капец, ты долгий, это невозможно. Когда первый клиент долгий, то потом весь день работать тяжело. Ты мне мою дырочку натираешь! – отметила Маша после чересчур длительного соития. И да, Эдварду было важно быть у «феи» первым за день. Он всегда посещал девушек утром. – В следующий раз приходи под вечер. Раньше я тебя принимать не буду.
– Я подумаю. – Каждый новый поход вызывал у главного героя все больше и больше отвращения. – Дай мне, пожалуйста, полотенце. Я хочу помыться. – После того, что было, Эдвард чувствовал себя грязным во всех смыслах этого слова.
– Вот, держи. – Молдаванка протянула полотенце. – Только ты быстрее мойся. Ко мне уже следующий скоро приедет.
Помывшись и одевшись, главный герой направился к выходу.
– Ну, я пойду. – Эдвард грустно посмотрел на Машу. – Эх, жалко же мне тебя. Ты такая хорошая и на такой ужасной работе.
– Алик, я же сто раз тебе говорила, что меня все устраивает. Это лучше, чем сидеть в родных Сороках и убирать говно за курицами, – посмеялась Маша. – Мне вот больше тебя жалко. Ты ведь умеешь хорошо трахаться, а бабу себе нормальную найти не в состоянии.
– Я никогда не испытываю жалость к себе, – заметил Эдвард.
– И зря. – Маша открыла дверь. – Ладно, в следующий