ибо говорить, что я был оператором-кассиром в магазине – было не круто, на наш взгляд. К счастью, с электричеством и паяльником проблем у меня нет и не было никогда. Многие ломали свои телефоны, плееры специально, специально ломали и плитку, и чайник. И вот настал тот день, когда специально сломали телевизор. Мне до сих пор неизвестно, что и кто с ним сделал, но он не работал, он снежил. Лезть куда бы то ни было, я не собирался, но делал вид, что пытаюсь починить. Спустя некоторое время меня осенило – можно сказать, что я увожу телевизор в свою мастерскую, а самому взять в точности такой же в кредит. Сказать об этом я решил Эле.
– Увезу телевизор к себе в мастерскую, – сказал я, надеясь, что она ничего не заподозрит, но вот тут я и ошибся.
– Китя, позови всех сюда, мы должны решить: увозить ему наш телевизор в мастерскую или нет, – и Китя ушла звать, потому что Эля дала команду.
– Он снежит, думаю, проблему можно решить… – я старался из-за всех сил изображать мастера своего дела.
– Снежит, говоришь? – переспросила она, дожидаясь, когда на кухне соберутся все. – У нас телевизор снежит, – и она дождалась, в кухню пришли все, к ним она и обратилась. Я был окружён, а через несколько минут – сломлен. – Хочет увезти наш телевизор в свою мастерскую, – продолжала Эля.
– А она у тебя есть? – Шаман изобразил изумление, и тут я понял, что они всё про меня знают.
– Наверное, где-то в подсобке супермаркета затерялась мастерская, – смеялась Прищепка.
– Чувак работал на двух ставках, а платили только за кассира, – подхватил Пёс.
Мне хотелось провалиться сквозь пол и землю.
– Снежишь у нас ты, а с телевизором всё в порядке, – заключительные слова королевы Эли Великой.
Телевизор заорал на весь дом, как только они ушли из кухни и оставили меня один на один со своим позором. С тех пор меня зовут Снегом, и я терпеть не могу это прозвище, а чтобы я возненавидел и своё имя, Эля изощрённо отомстила мне за отъезд из этого дома, назвав свою собаку Сашей.
Мент
Сабля и Вена – две потаскухи в этом доме, а Эля от них не отстаёт, она всё сделает, лишь бы я её однажды не сдал. Да… Всё бы получилось и вчера, она уже была готова, да только Вена и Сабля всё испортили, суки. Ките стало плохо.
Припадочная пила весь вечер, Эля пыталась её остановить, но та отвечала, что у неё всё под контролем.
– Ей не пятнадцать лет, чё ты её контролируешь, – я тащил Эльку в комнату, там у меня всё было накрыто, так как пить с этими ебанутыми малолетками не катило.
Пока мы пили, пока она говорила, что её снова нужно спасти от очередного коллектора, что в долгу, само собой, не останется – случилось это: в комнату ворвалась Вена (и как она нас только нашла?!) и давай орать о том, что Китя умирает. Эля оттолкнула меня, а ведь я был так близок к тому, чтобы её наконец-то трахнуть! Припадочная нашла время, когда умирать! Ненавижу эту больную дуру!
Оставаться в комнате уже не было смысла: