женщину… Легко сказать! На камерах никакой женщины не было. Может, слепой старик ошибся и принял за стук каблуков что-то другое? Я записал показания старика в блокнот.
– Спасибо вам, Бронислав Иванович, за помощь. Если что-то вспомните, позвоните мне, пожалуйста.
Выйдя из комнаты старика, я решил ещё раз поговорить с хозяином дома. Казимир Загрядский сидел в гостиной, Вокруг него суетилась прислуга, а в комнате был стойкий запах корвалола.
– Казимир Брониславович, а вы полицию вызывали?
– Конечно вызывал! ― раздражённо сказал он. ― Да что эта полиция может?! Они же работают за зарплату. Есть ли им дело до моего бедного Сильвестра? Походили тут, натоптали и ушли. На вас только и надеюсь.
Загрядский тяжело вздохнул и отпил глоток воды.
– Казимир Брониславович, а кому было известно о коллекции и о том, что Сильвестр имеет ценность?
– Да всем! ― громко ответил хозяин дома и махнул рукой. ― Я тайны из этого не делал. Коллекцию я собираю давно. В былые времена, когда мой бизнес не был так чист, как сейчас, у меня даже была кличка Крокодил Казимир. А Сильвестр хранился еще у моей бабки и в коллекцию попал после её смерти. Этот крокодил ― фамильная ценность. Найдите его!
Он посмотрел на меня глазами, полными мольбы. Мне даже стало его жалко. Попрощавшись с хозяином, я вышел из дома и пошел по дорожке, вдоль которой росли кусты, к выходу. В кустах что-то блеснуло. Я вытащил из кармана пакет для улик и осторожно, чтобы не смазать отпечатки, поднял блестящую вещицу. Ею оказался значок в форме фиги. Возможно, он и не относился к делу, но внутренний голос подсказывал, что это улика.
Я сел в машину и собирался отъехать, когда позвонила Нора.
– Веня, где тебя носит?! Что там случилось? Докладывай немедленно!
– Есть докладывать, мой генерал! ― по-военному ответил я, и хотя Нора меня не видела, приложил руку к правому виску, отдавая честь.
– Хватит паясничать и опусти руку. К пустой голове руку не прикладывают!
Я машинально огляделся по сторонам. Норы нигде не было видно. Откуда она могла знать, что я прикладываю руку к голове? Может, у меня в машине камера, и она за мной следит?
– Веня, чего молчишь? ― нетерпеливо спросила Нора.
– Но откуда… ― я не успел закончить вопрос.
– Откуда я знаю, что ты прикладывал руку к голове? Это же элементарно, Веня! Фраза говорит сама за себя, а зная тебя, нетрудно догадаться о твоих действиях. Ну, говори!
Я вкратце изложил Норе всё, что сумел узнать.
– Я уверена, в доме был сообщник, ― сказала Нора, когда я закончил свой доклад. ― Судя по твоим рассказам, грабители знали, где находится статуэтка. Ты осматривал дверь хранилища?
– Я не эксперт, но следов взлома не увидел, а…
– А это значит, ― перебила Нора, ― что дверь открывали ключом. Он хранится в сейфе и об этом могли знать только близкие люди и прислуга.
– Но у всех есть алиби.
– Если разобраться, то алиби нет ни у кого. Ну вот сам подумай. Прислуга живет в отдельном