никогда больше не была, а тут, поди ты, вспомнила о своих старообрядцах, прибегла к защите. Да против кого? Против родного сына. Ох, и задала она мне перцу! Очень уж похожа, вижу, моя матушка на свою дальнюю родственницу, упрямую боярыню Морозову, бывшую Феодосию Соковнину!
– Так кому она родня, самой боярыне Феодосии, или её мужу Глебу Морозову?
– Сейчас расскажу тебе подноготную их рода и оба подумаем, кому из них. Тут тоже сложная история получается!
– Может сейчас не до рассказов, а быстрее надо начинать поиски Верочки?
– Мы с тобой Федор Николаевич, ничего точно не поняли. Вот обскажу всё, подумаем, что делать дальше. А пока надо основательно разбираться. Мы же не знаем, с чего начать, можно ли в полицию заявлять. Да и стоит ли?
– Конечно, всё выслушаю. Самому-то интересно вглубь веков забраться. Ну, а ты-то, хоть, не такой упрямец, как твои покойные предки?
– Нет, ты же меня знаешь, я покладистый, спокойный, в отца. Но за свою любовь постою. Тем более, точно уверился, моя голубка меня любит, верна мне, и даже пострадала, видимо, из-за меня. Да, страсти переплелись. В её роду много всего было, в моём тоже… Ладно, теперь уж слушай и мою подноготную. Углубимся в середину семнадцатого века.
– Ай-лю-ли, ай-лю-ли,
Вышли в море корабли.
На одном из них сидит
И всё на воду глядит
Наша дева красная,
Красная прекрасная!
Ай, люли, ай, люли,
Вышли в море корабли!
К нам боярыню везут
Феодосией зовут, – затянул гусляр монотонным голосом.
Всюду гомон, смех, шутки-прибаутки. Все гости чинно сидят за столами дубовыми, на скамьях еловых, пьют, едят, веселятся. Ныне здесь празднуется свадьба самого богатейшего в России боярина (после царя) Глеба, свет Морозова. Ему уже почти под шестьдесят годочков. Все ждут самого царя Алексея Михайловича Романова – Тишайшего. Так его в народе прозвали за ласковый, спокойный нрав. Свадебные празднества затягиваются в ожидании его прихода. Он не может не прийти, женится дядька, его воспитатель, очень близкий по душе человек.
– Эй, Марьюшка, распоряжайся пиром! Помогай слугам!
– Да всё у нас отлажено, Вы разносите ужо лебедей жаренных на блюдах!
– А Вы несите поросят, начинённых кашею, подправленных хренком!
– Эй, Никита, следи за слугами! – со всех сторон то шутки, то песни застольные, то шёпоток слуг друг с другом, кто вперёд должен выходить с подносами.
Вот и сам молодой сокол – двадцатилетний царь появился. По старинному русскому обычаю семнадцатилетняя Феодосия, бывшая Соковнина, а теперь жена боярина Глеба Морозова, целует гостей, преподнося им на подносе чарку с крепкой настоечкой – медовухой. Поцеловала новоиспечённая боярыня царя Алексея Михайловича, словно огонь по жилам пробежал. Пронзил лихой жар сердца молодых людей. Вытер царь с удовольствием усы, взглянул, по-молодецки, в ясны глазоньки молодой боярыни и обомлел. И боярыня слишком хороша