то за некого клерка. Такая страшная судьба, как казалось её матери, не устраивала её. Девочка была умной, доброй. Но мать разумела, в восемнадцатом веке красивая нищенка могла стать только содержанкой какого-нибудь богатого толстосума, если не захочет жить с бедным ремесленником. И она стала «раскрепощать» Жанну от стеснительности, скромности, честности.
Когда они ходили в магазин выбрать что-либо из женской одежды, происходила следующая сцена. Перед этим, дома, мать раскладывала какие-то предметы на столе, пересчитывала их с Жанной. Потом велела играть в продавца и покупателя. Дочь продавец, мать покупатель. И начиналось действо:
– Здравствуйте, мадемуазель! – начинала мать.
– Здравствуйте, мадам. – Вторила ей дочь.
– Какая же Вы красавица! А какая белоснежная кожа на Вашем лице! Вы умываетесь сливками? – изумлённо восклицала мамаша.
– Что Вы, мадам, я их и пить-то не могу, дорого, денег нет, не то чтобы лицо умывать!
– О, не лукавьте, Вы само очарование! – настаивала мать, – А теперь, Жана, сосчитай все вещи на столе. Чего не хватает? Или там всё на месте?
– Мамочка, не хватает голландских кружев.
– Не может быть! Кто же их мог взять? – гневалась мать.
– Право, не знаю! – бледнела девочка.
– Не лукавь, дочка, посмотри у себя за корсажем!
– Да, действительно, вот они! Но я их не брала со стола, как они могли оказаться у меня? – терялась бедняжка.
– Дурёха, я с тобой разве зазря любезничала? Пока ты ушки развесила, слушая мои байки, я смогла их взять и положить тебе почти за пазуху. Ротозея! Теперь же меняемся ролями. До тех пор, пока я не смогу заметить твоего проворства, мы не прекратим игру! Начинай! – вот так учила мать малого ребёнка воровству и обману.
Вскоре Жанна понаторела в этом деле лучше самой матери. Тогда мать сказала ей:
– Я тебя всему этому учила не для мелкого мошенничества. Запомни – воровать, так миллион, любить, так королеву, то бишь, короля! Есть такая пословица. Свои ловкие способности проявляй в очень солидных делах, где ставка выигрыша будет высокой. По мелочам не разменивайся!
– Поняла, мамочка! – отвечала смышленая дочка.
– Теперь запоминай второй урок. Надо научиться попрошайничать так, чтобы выжимать слёзы у людей от жалости к себе. И тогда они отдадут тебе свои последние деньги. Представь, ты – проходишь по улице. А я иду и жалобно пою: «Подайте на хлеб обедневшей сиротинушке из рода Валуа». Ты смотришь и слушаешь. «Вот тебе денежки, девочка». Итак, я начинаю, бери деньги. Смотри, слушай, учись, как клянчить надо. Если я тебя разжалоблю, ты мне отдашь денежки, что я тебе сейчас дала.
Мать надела на себя рваное платье, перевязалась грязной косынкой, напялив на ноги дырявые шлёпанцы, и стала напевать перед Жанной:
– Подайте на хлеб голодной сиротке Валуа!
Жанна заплакала и отдала ей все деньги. Мать