Морфо. Роман Игоревич Сидоркин

мороза они держали руки убранными в широкие рукава, так что сходство со Средневековьем становилось полным. Если не обращать внимания на обувь.

      Следующее утро для Николая началось бурно. После утренней молитвы, он прошёл в общую столовую на завтрак, где, едва дождавшись благословения от священника, быстро поел и вышел наружу. Вертолёт ему по статусу не полагался, но властную верхушку обслуживали торопливые частные фирмы, так что летающая машина уже ждала его на занесённом снегом поле с выключенным двигателем. Вежливо со всеми раскланявшись, Николай поманил семью рукой. Он помог подняться жене, подсадил детишек, и они полетели.

      Быстро добравшись до окраины Москвы, он передал семью личному водителю, сам быстро зашёл в служебный автомобиль с мигалкой и помчался по Ленинградскому шоссе, разгоняя попутные автомобили звуком сирены и мигающей лампочкой. Водители, впрочем, как всегда, не торопились расступаться.

      Скопившееся раздражение от неуступчивых граждан резко усилилось при виде сравнительно небольшой – не более сотни человек группы людей, стоявших с плакатами перед зданием Совета Федерации. Достаточно взгляда, чтобы понять, что это за личности.

      – М-мерзость, – слетело с искривлённых судорогой губ.

      За полицейским ограждением стояли люди с раскрашенными волосами – большинство из них не делало так в жизни, но тут нужно было как-то себя маркировать, чтобы заметили: на кону были их гражданские права. Митинг был, конечно же, несогласованным: во исполнение положений о защите несовершеннолетних от гей-пропаганды, им уже давно не разрешают проводить публичные акции в людных местах. Однако сегодня они пренебрегли дубинками и арестами. Все знали, что сегодня будет предложен законопроект, который имеет все шансы быть принятым, поэтому эти люди собрались сейчас здесь.