И пройдет еще неделя-другая, прежде чем я этот отчет увижу. Нет уж. Будь что будет!
– А вы можете на словах обрисовать ситуацию? – мило улыбнулась опекуну. – Я хотела бы заняться ремонтом особняка, и должна понимать, на что рассчитывать.
– Ремонтом? – переспросил Давенпорт, и в его глазах мелькнуло недоумение.
– Ну да. Разве можно жить в этой лавке старьевщика?
Нет, по большому счету, меня мало волновала обстановка чужого дома. Но как еще, если не ремонтом, объяснить свое желание разрушить стену в спальне?
Давенпорт молчал. Смотрел на меня и молчал, а я чувствовала себя все неуютнее под его испытующим взглядом. «Все нормально. Все хорошо. Я – леди Изабелла Бернстоф, меня не нужно ни в чем подозревать», – безмолвно твердила я, пытаясь внушить эту мысль опекуну, вот только уверенности, что мое внушение сработает, не было.
– Белла, вряд ли это желание можно назвать разумным, – сказал, наконец, Давенпорт, а мне захотелось выругаться.
Ну почему с ним так сложно?! Если на каждый пустяк придется брать разрешение этой ледышки, долго я не выдержу. Кто бы знал, как трудно притворяться нежным цветочком Беллой!
Я заставила себя сосчитать до десяти, а потом невинно поинтересовалась:
– Почему?
– Ты еще недостаточно оправилась после падения. Тебе нужен покой.
– Но я прекрасно себя чувствую.
– Разве?
Многозначительный взгляд темных глаз остановился на моих ногах.
– Да, – немного резче, чем хотелось бы, ответила я.
Не нужно напоминать о моей беспомощности. Она временная. И однажды я обязательно смогу ходить. По-другому и быть не может.
– Что ж, денег у тебя достаточно. Хватит на долгую безбедную жизнь, – после паузы сказал Давенпорт, но не успела я обрадоваться, как он добавил тоном, не терпящим возражений. – Однако в данный момент я не вижу никакой необходимости в ремонте.
Вот как? Это еще почему?
Внутри вскипало раздражение. С какой стати этот чужой и равнодушный человек решает, что мне можно, а чего нельзя? С малых лет я привыкла сама управлять своей жизнью. Еще и тетю Фиму, с ее поразительной непрактичностью, на себе тянула. А тут – пожалуйста! Какой-то иномирный лорд диктует мне, как жить.
При воспоминании о тетушке в душе шевельнулась тоска. Урода, сбившего тетю Фиму на пешеходном переходе, так и не нашли – ни полиция, ни частный детектив, которого я наняла по наводке подруги Таньки. «Безнадежное дело, – через пару месяцев поисков заявил мне бывший мент, занимающийся сыском. – Уверен, тачка краденная, и, скорее всего, ее уже давно на запчасти разобрали». И он посоветовал забыть о мести, и жить дальше. Если бы это было так просто! Стоило представить, что урод, убивший тетю Фиму, спокойно наслаждается жизнью, как меня начинало трясти. И хотелось кричать от бессилия. Тетя Фима, она же была как ребенок. Никогда никому слова плохого не сказала, всем верила, постоянно кому-то помогала. Сколько раз я свою «святую простоту» из