кожаной куртки зажигалка с выгравированной волчьей головой; в другом – чехол, застегивающийся на кнопку, для брелока автосигнализации, на цепочке которого болтались три ключа, один из них от машины. Немецкая марка. Он наклонился к сапогам. Сорок четвертый размер. Почти его – он носил сорок третий. Дрожащей рукой взялся за очки. Они идеально подошли, но никак не повлияли на зрение: он прекрасно видел что с ними, что без них.
Полная бессмыслица.
Габриэлю пришлось присесть. Сейчас он проснется и вырвется из этого длинного, бесконечного бредового туннеля. Он бродил по какому-то про́клятому месту, словно в каком-то плохом фильме ужасов. В реальности не было никакого дождя из птиц. Может, даже дочь никуда не исчезала. Она ждет его дома. Они поиграют в шахматы или поедут вместе кататься на велосипедах по горным тропинкам и по лесу.
Он попытался дозвониться до своего коллеги Поля, потом до жены. «Номер не существует». Ну конечно. Это входило в набор «полный бред».
Но и дальше ходить босиком по этим коридорам глупо. Он достал из сумки носки, натянул их, потом – жуткие, но удобные сапоги. Тяжелая кожаная куртка была немного велика, но в целом села неплохо. Он отдаст эти шмотки владельцу, когда все прояснится.
Минуту спустя, с комом в горле и двумя ключами в кулаке, он плелся к регистрационной стойке.
– Отыскали в конце концов свои вещи? – спросила администраторша.
– Уолтер Гаффин так и не появился?
– Нет.
– Мне нужно поговорить с Ромуальдом Таншоном.
– Сожалею, но он на весь день уехал в Лион, у него встреча с партнерами по поводу единой системы онлайн-резервирования. Должны же мы ориентироваться и на другую клиентуру, кроме как на семьи заключенных. Я знаю, Сагас – гнилой городишко, но окрестности-то красивые. Еще бы лыжные баз…
– Послушайте, – прервал он женщину, – я лейтенант Габриэль Москато, жандарм из Сагаса. Я знаю мсье Таншона, моя дочь работала в этом заведении два лета подряд. Я приехал сюда вчера вечером, взял на время журнал регистрации клиентов и…
– Габриэль Москато? Вы… вы отец малышки, которую так и не нашли?
– Мы мобилизовали все наши силы, поиски продолжаются. Еще и месяца не прошло, мы найдем ее.
Женщина покачала головой и посмотрела на него с удивлением:
– Месяц? Но… Какое, по-вашему, сегодня число?
– Девятое… может, десятое… Да, десятое апреля. Сегодня четверг, десятое апреля.
– Десятое апреля? А какого года?
– Две тысячи восьмого.
Она долго смотрела на него, не моргая, и наконец ответила голосом, который резанул уши Габриэля с жесткостью алмаза:
– Но сегодня шестое ноября две тысячи двадцатого. Прошло двенадцать лет с тех пор, как исчезла ваша дочь.
Птиц было не объехать, как ни сбрасывай скорость и какие зигзаги ни выписывай.
Под низким цементного цвета небом машина жандармерии припарковалась на обширном грунтовом участке между очистной станцией, обслуживающей