другие представления классической механики (формальной логики). А затем такое становится основанием для учения об автономном субъекте (тело) и о взаимоотношении таких выделенных сущностей (тел) на некоем свободном рынке Адама Смита, и о саморегуляции таких систем после, и о ночном стороже, и о другом разном, взятом из представлений о гравитации и небесной механики. Но сверхзначительным упрощением является представление о капитализме и либерализме в романах Айн Рэнд.
И в таком позитивистском ключе может быть понято и взаимодействие каких-то уже тел в качестве какого-то позитивистского солидаризма и естественного взаимодействия тел, и также выживания сильнейших тел, ну или какой-то выживаемости в границах животной солидарности – «или ты или тебя, и всегда выживает сильнейший». Причем такое – это социал-дарвинизм, социал-биологизм, затем социал-солидаризм, точнее, биологический солидаризм, в каком-то смысле сближающий идеи Айн Рэнд с идеями одного особого менеджера. Но так же, как это неудивительно, с идеями тех, кто называет себя анархистами, которые тоже видят только животное, но выпячивают «взаимопомощь», а не «плотоядность». А какая разница, что выпячивать, если речь идет только об особом и обязательно-разумном, но только «животном»11, и тогда, возможно, нечто будет выпячиваться (крылья, хвост, ноги)12, но другое все равно будет незримо присутствовать за этим первым планом… Сюда же можно отнести и любой вульгарный социализм с его учением «о человеке как о социальном животном», то есть если человек – это животное, то социальное или нет, это уже после «некоторых изменений» не так важно, а значит, дальше… все как с животными…, телами…, вещами…
Мышление и реальность, абсолютная достоверность, последняя истина, действительный квант бытия
Есть только одна известность – это наличие тотальной неизвестности.
Мышление – это напряжение для того, для кого присутствие всегда – это происходить в мышлении. Парменидовское мышление – это бытие и наоборот. Двигаясь в любом направлении, все равно находишься в исходной точке, в точке какого-то начала-и-конца. Чем стремительнее идет движение от этого «начала», тем сильнее возникает понимание присутствия «конца»13.
Всегда хочется, чтобы наши мысли о происходящем были тождественны происходящему или даже являлись этим происходящим, но оно, скорее всего, нечто совершенно иное, и убедиться в таком можно всегда любым практическим способом, в слабом значении – это сравнив какие-то фантазии, химеры, концепции и то, что происходит. Но часто присутствует ситуация какого-то не различенного состояния, когда включенный не замечает свою включенность, или ситуация, когда исчезает различение концепции и происходящего, и таких представлений может быть множество, иногда какая-то математическая теория будет считать себя тем, что происходит на самом деле без мышления.
Возможно, что этот происходящий мир является какой-то ино-реальностью