выпустили его тихо и спокойно. Они болваны и слепы, как новорожденные котята. И в тот час, когда церкви нужны такие умелые слуги, как этот странник, ваши солдаты умудрились не исполнить простейший приказ.
Пресвитер пригвоздил епископа взглядом к полу, но спрятал молнию в глазах и добродушно глянул на Волдорта:
– Сожалею, что помешали тебе отойти ко сну. И мне жаль, что придется задержать тебя еще на некоторое время.
– Готов служить Живущим Выше и высшим их слугам, – ответил Волдорт, продолжая рассматривать мозаику на полу.
– Это ответ настоящего служителя, – добродушно проговорил пресвитер, но Волдорту показалось, что гремучая змея забралась к нему под одежду.
Он чувствовал, что слова Кйорта о том, что «происходит нечто», все ближе к истине.
– Я хотел бы расспросить тебя, брат мой, кое о чем и приглашаю разделить со мной трапезу. Позднюю, но умерить голод не грех.
Пресвитер коротко взмахнул рукой. Из темноты за его спиной вышел среднего роста коренастый человек в мягких черных одеждах. Даже пряжки ремней и перевязи для длинного ножа были окрашены в черный цвет. Он ступал тихо, но твердо, как человек, уверенный в своих силах. Пресвитер прошептал что-то на ухо своему помощнику, и тот спешным шагом покинул собор.
– Ну, а теперь попрошу тебя пройти со мной и епископом Ортукским в комнату рядом, где для нас уже накрыт стол. И, возможно, отец Волдорт расскажет нам больше о своем друге.
Они прошли дремлющими коридорами и оказались в небольшой, но ярко освещенной келье. Их ждал накрытый дубовый стол. Разнообразием блюд ужин не мог похвастать: большой жаренный на вертеле индюк на серебряном блюде, пряности в изумительных стеклянных вазах, вареная рыба в глиняных горшках, буханка местного пресного хлеба и пузатая бутылка «Ледогряйля» – редкого восточного вина – с длинным горлышком, которая сглаживала скудность стола.
Пресвитер присел, и только потом епископ занял свое место во главе стола. Волдорт остался стоять.
– Ну что же ты, брат мой? Подходи ближе, присаживайся. Побори свою робость, мы говорим тут как равные, – развел руками пресвитер. – Угощайся.
Он придвинул ближе к Волдорту горшок с ароматной рыбой:
– Отужинай с нами и поведай о своем друге. Во благо церкви мне хотелось бы больше узнать о человеке, который так же, как и мы, борется с Нечистым. И, замечу, весьма усердно и, самое главное, успешно.
Волдорт присел на краешек табурета и глотнул протянутого ему вина.
– Я знаю его давно, – ответил священник, глядя прямо в глаза пресвитеру. – Так уж сложилось, что сначала я спас ему жизнь, не позволив умереть в утробе матери. Затем, много лет спустя, он спас жизнь мне.
Волдорт понимал, что врать не имеет смысла, но говорить всю правду он не собирался. Внимательные глаза пресвитера, за которыми скрывались непонятная сила и острый ум, мгновенно уловили бы ложь. Поэтому священник облек свои ответы в общие фразы, не слишком далекие от правды.
– Мы мало встречались, – продолжил