том же магазине…, – замялся подследственный. Потом резко поднял голову: – А, вспомнил! У меня ключ от номера завалился в кармане, я никак не мог его вытащить, в руках и под мышками были покупки. По коридору шла какая-то девушка, я даже не обратил внимания, просто попросил подержать блюдо. Она взяла, я вынул ключ, открыл дверь, взял у неё блюдо, поблагодарил и всё. Больше её не видел.
– И, какие же многочисленные покупки совершили вы в день приезда в Челябинск?
– Да, мало ли…. Вот, блюдо, ещё для еды что-то… Не помню уже….
– А вот я «помню», – продемонстрировал допрашиваемому очередные листы серой бумаги майор Демарин. – Это – копия чека и показания продавца антикварного магазина, а также – распечатка с видеокамеры….
– Ну, да, да, я купил сразу и блюдо Хлебникова, и штык-нож от винтовки Спиридонова, но у меня его украли из номера. Наверное, Корнеев украл. Он, наверное, и зарезал вашу Конькову, а потом его таксист тем же ножом….
– Почему же вы не сообщили о краже?
– Боялся. Думаю: сейчас меня виноватым сделают. Вот, чуть так и не получилось. Теперь-то вы видите, что я не виноват?
– А, зачем вы купили эти предметы в антикварном магазине?
– Блюдо понравилось, дай, думаю, жене на юбилей куплю, подарок хороший будет. А штык… тоже понравился, люблю старинное оружие, тем более – такое редкое, как штык АБС.
– За блюдо 19 века, изготовления знаменитого ювелира Ивана Петровича Хлебникова, вы заплатили 36 860 рублей, да за штык-нож – 15 300 рублей. Откуда такие деньги, Мареев? Водители нынче так хорошо зарабатывают?
– На заработки не жалуюсь, подкалымливать ещё успеваю. А же – профессионал. Техникум на автомеханика закончил, в автороте служил. Разбираюсь в машинах. Кому починить помогу, кому отвезти-привезти. Денежка идёт. Накопил.
– Кстати, вы это верно заметили, что два убийства связаны: и Конькова, и Корнеев убиты кинжалом, купленном вами в антикварном магазине. Вот акт экспертизы по этому поводу имеется.
«Ну, теперь надо дожимать», – решил про себя майор ДЕД. Внутренне собравшись, он продолжил допрос:
– В армии, в автороте, шиномонтажек-то не было. За сколько минут одной монтировкой и кувалдой переобували колесо?
Мареев опешил. Онемел. Только глядел на Демарина кроличьим взглядом.
Опёрся локтями в колени, опустив голову, набычась. Потом поднялся, выпрямился:
– А за чистосердечное признание, что мне будет?
– Суд его учтёт. Учтёт и ваше поведение в данный период, помощь следствию. Чистосердечность признания надо ещё и подтвердить раскаяньем. Если будите пытаться себя выгораживать, пытаться вводить следствие в заблуждение, это всё будет отражено в деле, которое я передам в суд.
– Можно мне подумать?
– Что тут думать, Мареев? Вы правильно поняли, что ваш тайник раскрыт: внутри запасного колеса мы обнаружили пакет с алмазами и деньги. Сразу ваши преступления – тоже стали алмазно ясными. Я могу вам прямо сейчас рассказать: что было. Но тогда чистосердечного признания уже не будет. Суд отмерит вам по полной программе.
– А,