ее побега хозяин дома и его подопечный слушали по-разному. Хлебалов – скептически, Алеша – с явным одобрением.
Алексей Шелехов чем дальше, тем больше нравился девушке. Не столько внешне… Внешне как раз – ничего особенного. Парень как парень, высокий, правда, спортивный, но таких вокруг Аленки всегда было много. Держался он как-то по-особенному. С достоинством. Наверное, их там, в Англии, всех на лордов готовят…
– Николай Григорьевич, – сказала Алена. – Вы обещали позвонить моему отцу.
– Да, я помню, – кивнул Хлебалов. – К сожалению, моим служащим пока не удалось с ним связаться… Но, – добавил он, – если ты настаиваешь, я могу просто позвонить ему на мобильник. Но предупреждаю: такой разговор будет подслушан. Звонить?
Алена энергично кивнула.
Хлебалов сделал знак, чтобы ему принесли телефон.
– А можно я сама? – попросила Алена.
– Да, пожалуйста! – Хлебалов протянул ей крохотную трубку и сделал знак, чтобы убирали тарелки. – Как вы относитесь к мороженому? – спросил он.
Алексей и Алена дружно покачали головой.
– Тогда фрукты. Для коньяка вы еще молоды. А то еще твой, Алена, отец обвинит меня в спаивании дочери. Ну что? Не отвечает?
Алена покачала головой.
– Я сейчас ему в офис позвоню, – сказала она.
– Давай-ка лучше я, – Хлебалов решительно отобрал у нее трубку. – С офисом и мои люди могут связаться.
– Алё, Егорыч! Хлебалов. Булкина нашел, нет? Что-о?!!
– Что? – встревожилась Алена.
Хлебалов положил трубку на стол, молча.
– Николай Григорьевич! Что случилось? – повысив голос, проговорила девушка.
– Беда, – медленно произнес Хлебалов. – Большая беда… Твой отец… Убит.
На несколько секунд Алена застыла, слепо глядя перед собой, потом вскочила, опрокинув стул и бросилась вон из столовой.
– За ней! – быстро сказал Хлебалов, и Алексей поспешил за девушкой.
– Я знала, знала! – светлый парик валялся на полу, стриженая головенка уткнулась Алеше в грудь. – Я так и знала! Сначала мама, потом он…
– Твою маму… убили? – Алеша гладил ее по худенькой, все позвонки наружу, спине. – Да?
– Грузовик, – Алена всхлипнула, ее пальцы скомкали рубашку на спине Алеши. – Врезался в ее машину…
Она снова заплакала, почти беззвучно. Маленький, вздрагивающий, очень-очень несчастный зверек…
– Давно? – спросил Алексей. Интуитивно он чувствовал: надо, чтобы она говорила. Так будет легче.
– Осенью.
– А какой грузовик?
– «Вольво». Такой, междугородний… Трак. Алеша, Алеша, что же теперь? Как же… – она подняла к нему зареванное лицо. – Как же я теперь? Как мне плохо, Алеша!
– Знаешь, – сказал он осторожно. – Мои родители тоже погибли. И тоже грузовик. Фура.
– Ой! – она даже плакать перестала. – Когда?
– Давно уже. Восемь лет назад.
– И как же ты?..
– Живу,