голос; в переполненной кухне накаленный до предела спор быстро угас и теперь все молча прислушивались к словам Шейлы Куам. Включая мисс де Рангс, чье лицо выражало страх перед грядущим. То же выражение преобладало на лицах всех присутствующих. – Вместе с этим двенадцать, – продолжала отстраненно и раздумчиво Шейла, которую наличие замерших безгласных слушателей, кажется, нисколько не смущало. Она обвела рукой собравшихся в кухне людей и кивнула в сторону рокочущего телевизора в гостиной, передающего прямую трансляцию записанного ранее голоса президента Неоколонизированной территории Омара Джонса. – На мой взгляд, в этом жуков больше, чем во всех остальных.
– Но как же санкционированные убийства? – произнес Рахмаэль, глядя на девушку с сияющими белыми волосами, огромными голубыми непорочными глазами и маленькими упругими грудями под свитером с глухим воротом. Она казалась неуместной в этой конторе, невозможно было представить, что она подписывает смертные приговоры. – На чем основана система, да и есть ли вообще основание? – Она непроизвольно повысила голос, и в нем появились визгливые нотки. – Полагаю, основание ни к чему, если в систему включен каждый! – Не посоветовавшись ни с кем в классе, он пришел к этому очевидному заключению, которое так и витало в здешней атмосфере боязливой покорности. Он уже чувствовал ее влияние, и ощущение постепенного влияния с этим деморализованным сборищем было дурманящим, почти ядовитым в физическом смысле. Ожидание по любому поводу реакции контроля. – Вы действительно считаете людей врагами этого государства? – Он судорожно махнул рукой на бормочущий телевизор в гостиной, затем повернулся и резко стукнул о стол своей чашкой син-кофе.
Шейла Куам вздрогнула и моргнула… он схватил ее за плечи и приподнял со стула. Она опять вздрогнула, уставилась на него круглыми глазами и встретила его пронизывающий беспощадный взгляд. Шейла не испугалась, однако его руки причиняли ей боль, и она стиснула зубы, стараясь успокоиться, но он заметил промелькнувшее в ее глазах страдание – и еще изумление. Он понимал, откуда это изумление: никто не поступал так с исполняющим обязанности контролера. Это было самоубийство или просто безумие.
– Ладно, – хрипло отозвалась Шейла. – Возможно, когда-нибудь нам придется признать наличие системы в том, что Омар Джонс и колония, которую мы здесь построили, всего лишь очередной парамир. Я это признаю. Но до тех пор пусть остается ссылкой в справочнике. Довольно с вас? А пока что восприятие прибывшим альтернативной искаженной субреальности расценивается как внешнее свидетельство необходимости промыть ему мозги. И если психиатрическая помощь не вернет его на ту ступень, где вы сейчас находитесь, осознавая именно эту реальность…
– Поясните ему суть парамиров, – перебил Хэнк Шанто.
В комнате воцарилась тишина.
– Хороший вопрос, – незамедлительно заметил тощий пожилой тип с суровым взглядом.
– Это работа фон Айнема, – сказал Рахмаэлю Шанто.
– Но вы этого не знаете, – спокойно