чумы Анжела ходила, как в воду опущенная. Начались истерики, страхи и панические атаки. Она боялась раньше времени превратиться в старуху, сводила с ума косметолога и массажиста, а её ревность возросла до невероятных масштабов. В каждом увлечении она видела чуть ли не причину крушения мира.
Все они учились жить заново, лишенные бессмертия и сил. Кто-то с головой уходил в бизнес, кто-то цеплялся за прошлое и сходил с ума, кто-то покончил с собой. Демьян готов был поддержать её и помочь освоиться в новом мире, но предел терпения есть у всех.
После пышной свадьбы они провели «медовый месяц» в Новой Зеландии. Время от времени накатывали слабые волны былой страсти. За благополучным фасадом супружества скрывалась пустота. Отрепетированный многовековой спектакль, в котором менялись лишь времена и окружение. Анжела идеально подходила на роль его жены. Благотворительность, не последнее имя в строительном бизнесе столицы, постоянные встречи, презентации, деловые поездки – все это обязывало. Она замещала его во многих вопросах, в том числе и по теме измененных.
Кем она была для него на самом деле, Демьян и сам не смог бы ответить. Они давно исчерпали все грани их отношений, воспоминания – то немногое, что оставалось общим. Память бесценна, но жизнь не стоит на месте.
– Моя личная жизнь тебя не касается, – отрезал он, – если ты ещё раз выкинешь нечто подобное, ты перестанешь быть Осиповой, Анжела. Я не потерплю рядом истеричку. Человеческая жизнь для этого слишком коротка.
Виски пронзило болью. Демьян поморщился, прислонился к стене и ослабил галстук. Вернулись частые гости последних месяцев – головные боли. От лекарств не было никакого прока, МРТ ничего не показало. Лучшие врачи по всему миру разводили руками. Немногим позже ухудшилось зрение. Очки вписались в его новый стиль, но уязвимость раздражала.
– Что с тобой? – в ясных голубых глазах Анжелы застыло раскаяние.
Она протянула руку, чтобы коснуться его щеки, но Демьян покачал головой. Анжела глубоко вздохнула и отступила.
– Прости меня, – теперь она шептала. – Демьян, прости, пожалуйста. Я не знаю, что со мной происходит, я… Я безумно боюсь тебя потерять. Я не смогу без тебя.
Он оттолкнулся от стены, протянул ей руку.
– Пойдем. Я тебя провожу.
– Ты приедешь сегодня домой, помнишь, что позвал Мишу? – её голос звенел от страха.
Стрельников сегодня возвращался из Штатов, и Демьян пригласил его на ужин. Приветственный жест, в какой-то мере вынужденный – перед тем, как перейти к делам. Он пока не говорил Анжеле о том, что произошло с Филиппом и не собирался: до той поры, пока обстоятельства не прояснятся. Демьяну хватило её припадка, когда она узнала о Лезине.
– Разумеется, я приеду, – бросил он, – а ты помни, что ты должна держать себя в руках.
– Я буду! – прошептала Анжела. – Демьян, я правда…
Он взглядом пресек попытки продолжать. В приемной накинул на плечи