Джин Квок

Девушка в переводе


Скачать книгу

выделялись на белом фоне. Я тогда подумала, что кожа у Аннет, должно быть, очень тонкая и легко повреждается. Такие голубые глаза, как у нее, я в Гонконге видела только у слепых с катарактой. Казалось, что они прозрачны до самого мозга, и было удивительно, что она могла смотреть своими светлыми глазами так же легко, как я своими.

      Аннет сказала, что у меня хорошие волосы, хотя и короткие, даже заметила, что они такие черные, что даже отливают синим, и посоветовала отрастить их «под пажа». Долгие годы я стремилась к прическе «под пажа», совершенно не представляя, что это такое, но в полной уверенности, что Аннет плохого не посоветует. Ей казалось удивительным и необычным то, что я родом не из Америки. И она хотела учить китайские слова, особенно ругательства.

      – Чокнутая дыня, – произносила я по-китайски.

      – Она – гоу гуан, – хихикала Аннет, произнося столь неправильно, что я с трудом понимала, что она имеет в виду. Ни один китаец ее не понял бы, что, впрочем, к лучшему. Аннет говорила о девочке из нашего класса, которую терпеть не могла, потому что та «всезнайка». Я же не могла взять в толк, что плохого в том, что человек много знает.

      У Аннет, как и у меня, не было друзей. Думаю, потому, что она была одной из трех белых в нашем классе, а двое других – мальчишки, которые держались вместе. Остальные ребята были чернокожими. Между черными и белыми школьниками существовало очевидное отчуждение. Видимо, среди темнокожих выделялись еще несколько латиноамериканцев, но в то время я считала их черными с прямыми волосами.

      Школа располагалась недалеко от богатого белого района. Родители белых детей, желавшие, чтобы те учились в городской школе, вынуждены были отправлять их в эту. Но основную массу учеников составляли жители ближайших кварталов – небогатых, скорее даже бедных. Мыслить подобными категориями я начала много позже, но практически сразу поняла, что Тетя Пола права: контингент в нашей школе гораздо приличнее, чем в «микрорайоне» – так называлось место, где мы жили.

      Себя я считала скорее чернокожей по многим причинам. Белые ребята приносили сэндвичи в коричневых бумажных пакетиках. Двое белых мальчишек сидели за отдельным столом и ели отдельно. Я ела бесплатный горячий ланч вместе с чернокожими и с Аннет, единственной белой за нашим столом. И жила я в черном районе. Но чернокожие дружили друг с другом, а я была одна. Они свободно и быстро говорили по-английски, хором пели в школьном дворе, вместе играли в известные им игры. Помню одну популярную песенку: Вы похожи на мартышку, вы воняете, как скунс. Мы вас дружно ненавидим, мистер Богарт, старый гнус.

      Конечно же, в классе считали меня странной. Я нелепо выглядела в своей жалкой, самодельной одежде, с мальчишеской стрижкой. Ма бралась за ножницы, едва волосы отрастали до затылка. Она считала это разумным, потому что в нашей ледяной квартире короткие волосы быстрее сохли. Хотя большинство чернокожих в нашем классе были из бедных семей, одежду они носили магазинную. По пути в школу я разглядывала многоэтажные