бюровец, что вцепился в ее руку, потом Амелия. Бюровец, волочась за Брун, пугливо повторял:
– Посетителям сюда нельзя.
Но этим он её остановить не мог, Брун продолжала идти, кинув ему на ходу:
– Да отцепись ты. Два слова и мы уйдем.
И он отцепился, как-то испуганно и взволнованно глядя на неё.
Брун и Амелия подошли к решетке, за которой сидела Мэри.
– Твой милашка Колин тоже здесь? – улыбнувшись спросила сестру Брун.
Но Амелия яростно зашипела на Мэри, не дав ей ответить:
– Доигралась таки! И ты думаешь, я буду платить за тебя залог в пятьдесят пять долларов?
– Амелия, я не могу здесь оставаться, – взмолилась Мэри, – ты посмотри, как тут ужасно, я даже таракана видела…
– Да хоть крокодила! – рыкнула на неё Амелия. -Ты же знаешь, у нас нет этих чертовых пятидесяти…
– Брун, – вдруг вцепилась в младшую сестру Мэри, – ты же знаешь, я не выдержу. Я не могу остаться тут даже на ночь. Вы должны…
– А когда шла революционерствовать ты что думала, тебя за это конфетами кормить будут? – продолжала чихвостить сестру Амелия.
Брун вдруг встретилась взглядом с Льюисом, который стоял в двух метрах от нее, отделенный только решеткой. Она удивленно приподняла бровь и закусила губу.
– Так лепреконши существуют или это тоже игра воображения? – спросил её с сарказмом Льюис.
Брун подошла к нему и тихо сказала:
– Ты что попал на собрание борющихся?
– Ну меня же некому было просвещать. Все такие скрытные. Так что пошел за первым встречным.
Ему хотелось бы добавить, что ему-то казалось, что они друзья, и их разговор был чем-то большим. Но он словно пес просто молча с укором глядел на неё.
– Просто так болтать о магии со всеми подряд нам нельзя… – сказала Брун.
– Со всеми подряд? – воскликнул он обиженно. – Это я все? Да я даже напиток придумал в честь тебя! – И вдруг, с неоткуда взявшейся нежностью и толикой обиды в голосе, добавил: – Ты же хотела напиток.
– Хотела, – она радостно улыбнулась. – И что же ты придумал?
– Горячий шоколад, идеальной консистенции! – сказал он так гордо, будто открыл седьмой материк на земле.
– С корицей? – восторженно спросила она.
– Зачем с корицей? – не понял Льюис.
– Ну, это так изысканно, когда в шоколад добавляют например мяту или корицу с апельсином. Я же больше всего люблю корицу…
– Какая разница как изысканней, когда теперь кафе больше нет, – оборвал он её. – Если ты не заметила, оно сгорело.
– Брун, – окликнула её Амелия.
– Я пойду, – сказал Брун тихо. Потом кинула взгляд куда-то позади Льюиса и кивнула, поприветствовав кого-то. Льюис обернулся и увидел, как скуластый брюнет, с забранными в короткий хвост волосами, вальяжно сидящий на скамье, ей подмигнул. «У неё еще и преступные маги в друзьях?» – настороженно подумал Льюис. Потому как вид у этого брюнета был