а сам спать пойду. Я-то хотел ещё на свадьбу сходить, мало ли, вдруг получится там что-то узнать. А в понедельник ты мне тетрадь отдашь, когда я за Артёмом поеду. Почитаю, пока сын будет собираться. Вернусь, поделимся…выводами. Идёт?
– Идёт, – согласился Филиппыч, послушно захлопывая тетрадь. – Ты прав, поздно уже. Ступай, мать, наверное, распереживалась.
– Думаешь, не спит?..
– Мало ли. Кто знает?
Андрей вздохнул и поднялся, протянул ладонь ворону, который весь разговор расхаживал взад-вперёд по подоконнику и время от времени спускался на стол, брал из вазочки крекер, чтобы, вернувшись на место, положить перед собой и отклёвывать по крохотному кусочку. Из-за этого вся поверхность подоконника оказалась усыпана крошками – заметив это, Филиппыч покачал головой, встал из-за стола и пошёл за тряпкой, наводить порядок. Проходя мимо окна, Андрей ещё раз на прощание отсалютовал товарищу, Мрак на его плече солидарно каркнул и тот с усмешкой махнул им рукой.
Филиппыч угадал. Когда Андрей зашёл во двор, в одном из окон всё ещё теплился свет. Пришлось спешно засовывать ворона за пазуху – не хватало ещё, чтобы родители устроили скандал. Если они так отреагировали на одно лишь имя Кузнецовой, страшно представить, что будет, если они увидят её питомца. Поругаться можно и утром, а сейчас надо бы отдохнуть. К счастью, Мрак не стал протестовать, только пробурчал из-под куртки какую-то нецензурщину, вгоняя в ступор своим лексиконом.
Ай да бабка, ай да сучья дочь!
Мать встретила его поджатыми губами – она ждала, сидя на кухне и читая книгу у включённой настольной лампы. Слава богу, подходить и целовать на ночь не стала: увидев Андрея, резко встала, буркнула «спокойной ночи» и ушла к себе в комнату. И то хлеб.
Как он не пытался заснуть, ничего не вышло. В голову лезли мысли об убийстве Кузнецовой и избавиться от них не получалось. И ладно бы что-то дельное, так ведь какой-то бред! Не зря говорят: утро вечера мудренее. Подразумевая, что решать на ночь серьёзные вопросы не стоит – можно наломать дров. Но с другой стороны – это дело вообще ни под какую классификацию не попадает, так стоит ли судить о нём привычными мерками?
Вот интересно, это существо… Домовой? Мог ли он навести порядок в доме Кузнецовой после убийства? Мысль идиотская и нелогичная, да. Но ведь она ничем не хуже версии Борисова, что убийца мог остаться наводить после себя порядок! Будь преступление спланированным – он и так не оставил бы после себя существенных улик. В противном случае вряд ли бы рассуждал трезво. Да и йети этот туманный не позволил бы по дому шуровать – если уж менты наложили «кирпичей», то и одиночку домовик шуганул бы не хуже. Да, убийству он мешать не стал – бабка сама хотела смерти, а вот смотреть, как чужак шарится по его владениям, вряд ли бы согласился. К тому же Кузнецова наверняка дала своему «демону» какие-то указания. Непонятно, правда, чем она руководствовалась, если стерильная чистота наведена домовым. Жаль, он этого, скорее всего, не узнаёт.
Так