которых закрывали небо если они росли рядом. Тайга, одним словом.
«А я еду, а я еду за туманом, за туманом и за запахом тайги…»
Вальщики леса-были местные – профессионалы, но, когда деревья стоят стеной, а они хоть и стараются валить так, чтобы деревья ложились на земле рядышком, тут хоть какой не делай правильный «подпил» и «надпил», огромный кедр может при падении так «сыграть» стволом, что валится как ему придётся, из-за этого образуются так называемые «завалы». Бригада делилась на «обрубщиков» веток, которые ходили с топорами на длинных ручках, т. н. «канадский» топор и обрубали ветки, остальные бойцы были «кладовщиками», которые должны были складировать обрубленные от веток стволы деревьев в подобие стеллажей.
Завалы было трудно обрабатывать от веток, большие стволы нельзя было и всей бригадой на «Ура» поднять, их оставляли на местах, короче работа весёлая и поначалу уставали страшно. Раз в неделю прилетал вертолёт с командиром и местным прорабом, привозили продукты, письма, подарки к дням рождения и необходимые вещи, подсчитывали проделанный объем работ и рассказывали, как идут дела у других бригад.
Когда наконец мы закончили свой первый «убойный» участок и собрали лагерь, нас перебросили на вертолёте на другой участок – севернее к Уренгою.
«Лётчик над тайгою точный курс найдёт,
прямо на поляну посадит вертолёт…»
Здесь было полегче, севернее к Полярному кругу тайга становится поменьше, деревья не такие мощные как на южных участках, работа шла веселее, обрубщики иногда даже догоняли вальщиков, и они уставшие давали свои бензопилы потренироваться и обучали азам своего мастерства.
Даже постоянные комары и гнус уже не так досаждали, или может быть мы научились бороться с ними. Поначалу пользовались жидкостью «Дэта», которую нам постоянно привозили, по инструкции вроде бы комары не должны были нас донимать 6–8 часов, но гнус не воспринимал её только первый час, а потом налетал более озверелый, даже накомарники не спасали, а в них неудобно было работать.
Кто-то случайно смешал «Дэту» с сапожным дёгтем и обмазался этой жуткой смесью замученный комарами. И, о чудо, они его стали облетать стороной! Мы все немедленно последовали его примеру, ходили блестящие и черные как негры, но ни одна тварь на нас уже не садилась, даже накомарники забросили подальше, а прилетевший на проверку Комиссар поначалу даже испугался нас, подумав, что не туда залетел. Где-то на трассе был отряд из темнокожих бойцов из Эфиопии.
Научились мы в отсутствие воды утолять жажду, продавив сапогом в болоте ямку и накрыв её чистым носовым платком пить жидкость оттуда, научились ориентироваться в лесу, когда отклонялись от трассы и делая зарубки на стволах деревьев, научились находить чагу для заварки чая и ловить рыбу на голый крючок в одиноких озёрцах, попадавшихся на трассе, откуда там только караси и щуки брались? Научились даже топорами кидать