Комсомола и лишился путёвки в Магаданский отряд. В отряд по весне всё-таки поехал, но тюменский, учитывая сколько заработал тот и другой отряд, можно сказать, как говорили позже, «что попал на бабки!».
И вот вроде всё и все успокоились, переселился в Гигант, вступил в новую комсомольскую должность, как неожиданно Командира опять вызывают в Деканат.
Придя в назначенное время туда, подождал пока секретарь Деканата куда-то позвонила, потом дала листок бумаги с номером кабинета куда надо пройти. Прошёл. Нашёл нужный кабинет на 3-м этаже ГАКа.
Стук в дверь. Войдите. Вхожу. Здравствуйте. Навстречу поднялся подтянутый мужчина с открытым добрым лицом.
– Меня зовут – Сергей Васильевич, и я давно хотел с вами познакомиться. – Молчу.
– Я из КГБ. – добавил он.
Вот ни хрена себе. За что мне такое счастье.
– Присаживайтесь, – и он широким жестом показывает на стул возле его рабочего стола с зелёной лампой.
Типа, садись нормально, садись на всю жопу, разговор нам долгий предстоит. Присел. Он радушно предлагает чай или кофе, протягивает пачку сигарет, – хотите, мол курите. Прямо, как в кино.
А Сергей Васильевич, сразу переходит к делу: – Ну расскажите о себе поподробнее. Что же не рассказать, можно, ведь лучше всего о себе может рассказать только сам человек.
В краткой версии изложил свой путь:
– жизненный – родился там-то, ясли где-то, детский садик (номер его не помню), такая-то школа, техникум на АЭС, Советская Армия – служба за границей в ГСВГ, наш институт-ХПИ.
– общественный – октябрёнок – командир «звёздочки», пионэр – вожатый в пионерлагере, комсомолец – секретарь части, мечтаю вступить в ряды…, так как «Партия – наш РУЛЕВОЙ», так сказать.
– Хорошо, говорит Сергей Васильевич, – номер садика мы можем узнать если надо.
– Не сомневаюсь. —
– А вот скажите, зачем Вы устроили бунт студентов против вашего отчисления из института? – неожиданно спросил оппонент.
Командир чуть со стула не упал, хотя и сидел вроде нормально, на всю жопу.
– Какой такой бунт? Ничего не знаю, – пошёл он в резкий отказ,
И, положив руку на печень, честно повторил историю о том, как всё было, и что говорил в деканате при разборе полётов – пришёл поздно, никого почти не видел кроме Коли М., зашёл последним, выпил, закусил и с «боем» вышел – и ВСЁ!!!
Больше ничего не было. Можете протокол заседания деканата от того числа посмотреть. Сам то он этот протокол и в глаза не видел, так ляпнул, а Сергей Васильевич его видимо в руках держал и смотрел на Командира пронзительным взглядом. Но видимо поверил, так как он своего взгляда не отвёл.
(Позже Миша М. рассказал, что к 12–00 у Деканата в день разбора полётов собралась большая толпа студентов, даже тех, кто не участвовал в событиях, и даже не жил в общаге, а был просто возмущён поведением Студсовета. Они громко выражали своё возмущение, подзуживаемые Байроном, на что члены комиссии по разбору полётов периодически