Некрещеный,– сказал жрец.– И жирненький.
И улыбнулся матери малыша, поймавшей мяч. Женщина наклонилась, подала ребенку мячик. Николай уставился на ее загорелые ляжки.
– Хочешь опять стать быдлом, Коля? – участливо спросил Дефер.
Николай вмиг забыл о женщине. Во рту как-то сразу пересохло.
Жрец не должен был звать его по имени. Что это? Знак расположения? Или – желание унизить?
– Ты попал, Коля,– тем же заботливым тоном проговорил жрец.– Сам попал и брата нашего подвел. Его уже милиция дергала. Это, Коля, большой проступок.
– Я исправлю,– пробормотал тот, уже чувствуя животом жертвенный нож.
Дефер прав: Сворда Николай подвел. И не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: Круг сотрет шестерых таких, как Николай, чтобы обелить Сворда.
– Собственно, тебя уже давно бы вычеркнули, Коля,– сказал Жрец.– Если бы не одна деталь… – тут он сделал паузу, чтобы прикурить. Николай ждал, не смея даже дышать.– Да,– продолжал Дефер.– Одна немаленькая деталь. Ты оказал услугу Господину. И всем нам.
– Да,– хрипло пробормотал Николай.– Я убил его, как положено…
– Глупости! – Молодой ротвейлер подбежал к скамейке, ткнулся толстяку в колени мокрой мордой. Дефер почесал псу лоб. Животные и дети сами тянулись к Жрецу. Так проявлялась дарованная Господином Сила. А Господин – не христианский боженька. Он ничего не дает за так.– Ерунда! Тебе повезло не в том, как ты убил, а в том – кого! Ты убил не просто дурня с пистолетом… Где он, кстати?
– Пистолет? Я его выкинул.
– Правильно. Так вот, Коленька: тебе очень повезло. Ты убил Врага!
Теплая волна омыла Николая. Он расправил плечи, улыбнулся…
Но Жрец тут же вернул его из Преисподней на землю:
– Везение, Коля, не искупает глупости. Но ее искупает дело. Ты должен избавиться от всех свидетелей! В первую очередь – от девки! Ее уже ищут.
– Я сделаю,– пообещал Николай.– А о девке вы не беспокойтесь: я ее упрятал как следует. И на колесах она, ничего не соображает. Скоро праздник, тогда я с ней и разберусь.
– Вот-вот,– кивнул благосклонно Дефер, и Николай рискнул попросить:
– А можно, я пару парней оставлю? Они тоже повязаны кровью, не заложат.
– Заложить может любой,– наставительно произнес Жрец.– Хочешь – оставь. Тебе отвечать.
Толстяк встал и, шаркая шлепанцами, пошел из скверика. К своему «мерсу». Подвезти Николая он не предложил.
«Светку жаль терять,– подумал Николай.– Красивая баба».
Его необычайно огорчало, что Власть действует почему-то только на тех женщин, которые Николаю безразличны. Обидно. У Дефера наверняка по-другому. Но до Жреца Николаю еще служить и служить. Он вздохнул, ширкнул взглядом: уехал «мерс»? – подобрал Деферов окурок (мало ли, пригодится) и побрел к автобусной остановке. До черного «мерина» ему тоже еще служить и служить…
Глава четырнадцатая
Слава ждал лидера на скамеечке в Катькином саду. Фланирующие педерасты