не любила говорить о своём отце. Ребята давно это поняли, почти сразу после знакомства: обычно после летних каникул друзья рассказывали друг другу о том, как они проводят драгоценное время со своими близкими, когда у тех это время появляется, а Керри никогда не говорила о своей семье. Поняв это, друзья тактично не расспрашивали её.
Громмстер немного смягчился.
– Думаю, вы сами с ним в этом разберётесь. А теперь я вас слушаю, – и учитель внимательно уставился на ребят немигающим взглядом.
– Мы знаем, что-то происходит… – несмело начал Бэн, – к нам приходили из полиции с необычной бумагой, похожей на перепись населения, которую нужно было… – Бэн не успел договорить.
– Вы… – судорожно сглотнул мистер Громмстер, – вы… под-подписали бумаги? – заикаясь от ужаса, договорил он и схватился за голову. – Вы их подписали… всё пропало.
– Нет, нет, мистер Громмстер! – торопливо проговорил Бэн, спеша успокоить Спасателя, – Лили наотрез отказалась что-либо подписывать в отсутствие родителей, а до Керри и Сэма они попросту не успели дойти. Я же сделал вид, что подпишу позже… Да зайдёмте же! – и Бен приглашающе указал в направлении своего дома, стараясь загладить свою вину и вину друзей, проявляя максимальную вежливость и почтение к взволнованному Спасателю.
Дом Бэна Дайера и его родителей был даже не то чтобы добротный – это был огромный коттедж, расположенный на четырёхстах восьмидесяти метрах квадратных по фундаменту. Родители Бэна терпеть не могли лестниц, поэтому дом располагался на одном этаже, занимавшем внушительную площадь. Даже крыльцо состояло всего из трёх невысоких ступенек, зато ширина каждой составляла два полноценных шага.
Комнаты были очень просторные, большая гостиная совмещалась с кухней, чтобы тот, кто занимался приготовлением пищи, мог оставаться с остальными в компании, не отрываясь от задуманных кулинарных планов.
Комната Бэна располагалась по правую руку от входа в дом. Так как этот мальчик постоянно куда-то спешил, то для него было важно, чтобы именно его спальня располагалась ближе к холлу, который он сможет пересечь в три-четыре прыжка от двери своей комнаты и оказаться на крыльце.
В комнате Бэна всегда был удивительный порядок (чего не скажешь о спальнях Керри или Сэма). Огромный длинный стол располагался сразу напротив окна, примыкая к подоконнику. В длину стол был около трёх метров, а в ширину – полтора.
На столе всегда лежали листы бумаги, карандаши, разного размера линейки, транспортиры, всевозможные лекала, циркули и прочие чертёжные инструменты.
А вот одежда Бэна занимала совсем небольшой шкаф шириной около метра. На плечиках висела спортивная форма мальчика, так как он серьёзно занимался греко-римской борьбой, и всего по одной вещи на смену той, которая была на Бэне в данный момент: одна футболка, кофта, одни джинсы, и всё. Паренек терпеть не мог «шмотки» и считал, что настоящему мужчине главное – вовремя сменить носки. К тому же Бэн очень быстро рос, и покупать одежду заранее