И мое состояние при этом согласовано – и тело, и чувства, и мысли наполняются энергией, когда я говорю о том, чего я хочу.
Например, я живу с мужчиной который меня бьет. «Я хочу, чтобы он меня не бил» – не прокатит. «Я хочу чувствовать себя в безопасности с ним/я хочу быть в безопасности с ним» – тоже не прокатит: вроде про себя, но не соотносится с реальностью, невозможно ни быть, ни чувствовать себя в безопасности рядом с близким человеком, если этот близкий человек на меня нападает. «Я хочу быть в безопасности. Что я могу для этого сделать?».
Еще один критерий – вопрос «Почему и для чего я это делаю? Какова моя ответственность в этом?».
Если для того, чтобы он-она-они, то это снова не про центр. «Для того, чтобы мой ребенок был счастлив», «Для того, чтобы мой муж меня одобрил», «Для того, чтобы моя мама была здорова», «Потому что меня начальник попросил».
Мужчина предлагает заняться с ним сексом. Я соглашаюсь. «Почему и для чего?». «Потому, что я этого хочу. Для того, чтобы получить удовольствие. И при этом я сознаю и принимаю свою сторону ответственности этого мероприятия». Если я не в центре, то будет что-то вроде: «Мне неловко отказать, я ведь с ним флиртовала, он расстроится», «Чтобы отомстить мужу, который изменил», «Чтобы продлить наше знакомство, чтобы удержать его» и т. д.
Быть в центре – это движение к целостности. Но это и большое подспорье в том, чтобы жить своей жизнью еще до достижения целостности. Разные части меня могут хотеть разного. Если я в своем центре, то я слышу эти желания. Я замедляюсь, я прислушиваюсь еще тоньше и глубже, я нахожусь в спокойствии и уверенности. В этом спокойствии я вижу разные решения и выбираю оптимальное. Из центра. Если я не в центре, то эти разные части по очереди делают то одно, то другое, о чем я потом жалею. Либо одну часть я слышу и реализую, а другую не слышу, не реализую, а потом вылезает психосоматика.
Ноябрь, 2016
Кошачья телесность
Кошка остервенело вылизывает пространство между пальчиками на задней лапке. Каким-то диким, необузданным движением вскидывает заднюю лапу и яро набрасывается на нее.
И столько всего в этом остервенении…
Она знает свое тело, она в контакте с ним. Она не стыдится своего тела и телесных потребностей. Она готова удовлетворять свои телесные потребности и делает это. Делает это так живо и естественно!.. Она прекрасна в своем диком естестве… Прекрасна в своей необузданной телесности…
Это так важно и для нас с вами – возвращать жизнь своей телесности и время от времени позволять себе побыть необузданными в своем естестве.
***
Его звали Шуруп. Он был черным с болотно-зелеными глазами-бусинами. В целом он был ленив. Нежился на солнце своей котовой тушей так, словно и не был поджарым котом, а был растекшейся каплей. Но когда он был голоден и чуял сосиски в моих руках, его тело сжималось пружиной, а потом также пружиной и расжималось – с сосиской в зубах.
Шуруп в своей телесности мастерски управлял циклом расслабления