будешь? – Жанетт сложила газету, которую держала перед собой. – Я собираюсь перекусить. Присоединишься? Я угощаю.
Улыбка на истощенном лице девушки выглядела натянутой, взгляд блуждал, тело выдавало беспокойство.
– То же, что и вы.
Жанетт поняла: девушка хоть и хочет казаться крутой, но чувствует себя неважно.
– Ну а как поживает коп?
Жанетт подозвала официанта и попросила меню.
– Сносно. По обстоятельствам. Я развожусь, и все несколько черт знает что. Но в остальном – нормально.
Ульрика с отсутствующим видом смотрела в меню:
– Закажу картофель с беарнским соусом.
Обе сделали заказ, и Жанетт откинулась на спинку диванчика.
– Покурим, пока ждем? – Ульрика поднялась, прежде чем Жанетт успела ответить. В каждом движении девушки сквозило беспокойство.
– С удовольствием.
Они вышли на улицу. Ульрика присела на подоконник ресторана, и Жанетт протянула ей пачку сигарет.
– Ульрика, я понимаю, что тебе нелегко, но я хотела бы поговорить о Карле Лундстрёме. Ты как-то говорила, что хочешь рассказать все. Ты рассказала?
Ульрика закурила и сквозь сигаретный дым смерила Жанетт взглядом:
– Какая теперь разница? Он же умер.
– Разобраться в этом деле получше не помешает. Ты вообще говорила с кем-нибудь о том, что случилось?
Девушка глубоко затянулась и вздохнула.
– Нет. Но расследование же свернули? Никто мне не верил. По-моему, мне даже мама не верит. Прокурор трепался, что для таких, как я, существуют социальные службы поддержки, но оказалось, он просто решил, что мне нужна помощь психолога, с моим-то все объясняющим поведением. Я в его глазах была просто начинающей проституткой. И еще тот чертов адвокат…
– А что насчет него?
– Я читала, что он написал в заключении. Документ защиты, как фон Квист его назвал.
Жанетт кивнула. Случается, что адвокат ответчика включается в дело уже на стадии предварительного расследования, хотя это и не назовешь обычным явлением.
– Да, заключение защиты. Продолжай.
– Он написал, что мне не хватает убедительности, что у меня просто проблемы… Все припомнил, и школьные дела, и мое увлечение алкоголем. Он никогда меня не видел, однако сумел выставить полным дерьмом, которое гроша ломаного не стоит. Мне было так больно, что я решила никогда не забывать, как его зовут.
Жанетт подумала о Вигго Дюрере и Кеннете фон Квисте.
Прекращенные дела.
Может, были и другие? Надо проверить обоих. Как следует покопаться в прошлом и адвоката, и прокурора.
Ульрика затушила сигарету о подоконник.
– Ну что, идем?
Заказанное уже стояло на столе. Жанетт принялась за еду, но Ульрика даже не взглянула на тарелку с картошкой. Девушка смотрела в окно. О чем-то думала, беспокойно барабаня пальцами по столу.
Жанетт ничего не говорила. Выжидала.
– Они знают друг друга, – выговорила наконец Ульрика.
Жанетт