Наталья Николаевна Землянская

Наследники Белого слона


Скачать книгу

водорослями, оживавшими с каждым набегом волны. Однажды какой-то великан в припадке безумного веселья пошвырял эти глыбы в воду, и с тех пор они и жили в море, точно большие странные животные, – всегда безмолвные, всегда неподвижные, – и волны разбивались об их скользкие бока.

      Я присела за один из стоявших на мокром мраморе столиков. Над головой проносились, пронзительно крича, большие чайки. Солнце спустилось ниже, и по беспокойному морю пролегла кипящая дорожка.

      Рядом бесшумно возник официант, приветливо улыбнулся, и поставил передо мной бокал с янтарной жидкостью.

      – Что это? – засмеявшись, спросила я. Он снова улыбнулся и исчез – он никогда не отвечал.

      Справа выдавался в море высокий меловой мыс, на его вершине стоял маяк. Ночью он посылал проходящим кораблям красные и белые лучи. Из-за мыса показался белокрылый парусник… А вон за тем столиком у парапета я когда-то впервые увидела Морехода…

      ***

      Я попала тогда в аварию – у моей машины вдруг отказали тормоза. И это не было простой роковой случайностью.

      Накануне вечером я сидела дома, настроение ввиду нечаянной простуды было неважным: голова болит, нос заложен, в горле точно железной щеткой скребут, а на улице – жара!

      Дрипс упал головой в банку со сгущенкой, да так и приклеился там, пока всё не слопал (как можно есть вверх ногами?) Я еле вытащила эту рыжую бестию обратно – раздувшееся брюшко мешало ему вылезти. Пришлось, конечно, отмывать его. Все время, пока я его полоскала, он прихлебывал из таза мыльную водичку.

      – И откуда ты только взялся на мою голову, чудик? – устало поинтересовалась я.

      Раньше я часто его пытала: кто он такой – гном, домовой, или ещё что-нибудь, но он с негодованием отвергал подобные измышления:

      – Я – дитя асфальта и бензиновых паров! – гордо заявлял Дрипс.

      Уж это точно: на прогулках он бросался к каждой останавливающейся машине и, подпрыгивая, с наслаждением вдыхал газ, идущий из выхлопной трубы. Один раз какая-то тачка дала назад и переехала его. У меня в тот момент чуть не случился инфаркт, а ему – хоть бы хны! Потом он ещё как-то раз до смерти перепугал меня: возвращаюсь домой, а он лежит неподвижно на дне наполненной ванны. Заснул, говорит.

      Отвлекаюсь…

      Так вот, выстирала я его, и повесила на форточке сушиться. Полюбовалась, как он чертыхается и дёргается, пытаясь освободиться. Смешной такой, похожий на маленькую тряпичную куклу: мордаха толстая, круглая – аж щёки по плечам; на голове – рыжий мягкий ёжик, и рыжая шёрстка полоской спускается от шеи по спине, и плавно переходит в короткий хвостик на манер кошачьего. Полюбовалась, и уползла к телеку, радуясь, что в кои-то веки посмотрю в тишине и покое, ибо у Дрипса только три состояния – есть, спать и таращиться в ящик. Но, к сожалению, спит он мало, а чавкать можно и на диване перед экраном. И вся-то беда в том, что больше пяти минут один канал он смотреть не может, а захватывать пульт дистанционки бесполезно – он переключает каналы