я понятия не имела, что значит «освободиться от требований эго». Однако слово «освободиться» звучало завораживающе. «Прервусь ненадолго, – подумала я, – книга длинная. Сто пятьдесят псалмов!»
Перед выходом из синагоги в небольшом коридорчике женщина в белом заварила крутым кипятком два стакана нерастворимого черного кофе, и мы направились к деревянному столу, стоящему во дворе, в тени развесистой ивы.
Когда мы уселись за длинный широкий стол, женщина-ангел с наслаждением закурила. Я немедленно последовала ее примеру и тут же ощутила безграничное освобождение «от требований эго», как выразилась моя новая учительница! Мы словно перенеслись в другую реальность. Реальность никогда никого ни к чему себя не принуждать.
– Идан, – представилась женщина и подала мне руку.
– Вирсавия, – ответила я, ощущая тепло ее ладони, и спросила: – Идан от слова Эден – рай, верно?
– Да, – улыбнулась она.
– Ты точно и есть рай! – восхищенно произнесла я.
– Ты тоже, – убежденно ответила она.
– Я?!
– Каждый человек – это и есть истинный рай. Просто он думает, что рай где-то снаружи, а на самом деле рай внутри него. Вот сейчас тебе хорошо, верно?
– Да!
– Значит, ты находишься в раю, и он всегда с тобой, просто ты не всегда в нем.
Легкий августовский ветерок приносил с собой запах спелой смородины и душистых яблок. Запах завораживал и волновал едва различимыми воспоминаниями раннего детства. Несколько малышей возле дверей в синагогу обливались водой. Дети смеялись и визжали, убегая друг от друга, натыкались на взрослых, и те смеялись вместе с ними. На мгновение вспомнился недавний ад из чернильного потока произносимых мной слов, гудящего набата тамтама и пота, застилающего глаза. Я поразилась, как легко Идан вывела меня оттуда сюда – в веселый двор, наполненный легким ветерком и шелестом ивы. Неожиданно на мой бумажный стаканчик с кофе приземлилась стрекоза. И я с упоением наблюдала, как она старательно тычется своими ярко-зелеными губами в белую крупинку сахара, прилипшую к краю.
– У тебя точно все сбудется, – убежденно произнесла Идан, когда я отвела взгляд от стрекозы и взглянула на нее.
– Почему? – удивилась я.
– Потому что ты умудрилась целых две минуты наслаждаться стрекозой, – засмеялась женщина в белом и серьезно добавила. – Я еще не достигла такого рекорда.
– Ты что, действительно следила за временем, когда я смотрела на стрекозу?
– Да.
Мне стало неловко, и я произнесла в свое оправдание:
– На самом деле со мной такое давно не происходило, с детства.
– Какое такое?
– Это ненормально разговаривать с человеком, и вдруг посреди разговора забыть о нем и выставиться на насекомое.
– Вот и я о том же, – ответила Идан, – все, на что тебе указывали в детстве словами «это ненормально», и есть твой истинный рай. Ты находишься у Раби Нахмана только