сделать. И, видимо, мне нужен кто-то, чтобы присмотрел за мной. Что ты делаешь сегодня вечером?
– Мама говорит, что я иду на вечеринку в тогах. А ты?
Голос Адама источал презрение.
– Я не пойду на вечеринку к Генри Ченю. Нет.
Генри Чень. Во всей этой истории появилось чуть больше смысла. На диаграмме Венна, где один кружок содержал слова «вечеринка в тогах», а другой – «Генри Чень», Ганси, скорее всего, оказался бы в зоне пересечения. На Блу вновь нахлынули смешанные чувства.
– Что у вас такое с Генри Ченем? И – ты хочешь пиццу? Кто-то ошибся при заказе, и мы получили угощение.
– Ты же его видела. У меня на это просто нет времени. И – да, хочу.
Блу принесла пиццу. Она сидела напротив Адама, пока тот уплетал ее как можно вежливее. По правде говоря, только когда Адам пришел в «Нино», Блу вспомнила, что они условились созвониться, чтобы поговорить про Ганси и Кабесуотер. После семейного обсуждения в ванной у нее определенно закончились идеи. Девушка признала:
– Честно, я понятия не имею, что делать с Ганси, кроме как найти Глендауэра. И я не знаю, каким должен быть следующий шаг.
Адам сказал:
– Мне сегодня тоже некогда было много думать об этом, потому что… – Он снова указал на свою мятую форму, хотя Блу не поняла, что он имел в виду – Кабесуотер или школу. – Поэтому идей у меня нет. Есть только вопрос. Как ты думаешь, Ганси может приказать Глендауэру появиться?
И от этого вопроса у Блу всё перевернулось в животе. Не то чтобы она не задумывалась о силе приказа Ганси, но его сверхъестественно властный голос находился так близко к его обычному командному тону, что иногда было трудно убедить себя, что это не глюк. И даже когда девушка признавала, что ситуация и правда необычная – например, когда Ганси несомненно волшебным образом расточил мнимых Блу во время последней поездки в Кабесуотер, – тем не менее всё равно было трудно думать об этом в магическом ключе. Знание о способностях Ганси ускользало, притворялось чем-то нормальным. Впрочем, теперь, если Блу задумывалась об этом всерьез, то понимала, что это во многом походило на исчезновения и появления Ноя, ну, или на магическую логику существования Авроры, проходившей сквозь камень. Сознание с радостью позволило Блу поверить, что в этом нет ничего волшебного, кое-как убедить себя, что это просто типичное поведение Ганси.
– Не знаю, – сказала Блу. – Если так, разве он уже не попытался бы вызвать Глендауэра?
– Честно говоря… – начал Адам и замолчал. У него изменилось лицо. – Ты пойдешь на вечеринку?
– Наверное, да… – И тут Блу с опозданием поняла, что этот вопрос значил нечто большее, чем слова, которые она услышала. – Я же говорю – мама сказала мне, что я должна, ну и…
– С Ганси.
– Да. И с Ронаном, если он пойдет.
– Ронан не пойдет к Генри.
Блу осторожно произнесла:
– В таком случае – да, очевидно, с Ганси.
Адам нахмурился, глядя на собственную руку. Он не торопился, взвешивал слова, испытывал их, прежде