Я открыл переднюю дверь, чтобы сесть рядом, но Бриджит буквально влетела в узкое пространство между мной и машиной, заняв сиденье.
– Я поеду спереди, а ты можешь садиться на место победителя.
Я плюхнулся на заднее сиденье и уставился в телефон. До ближайшего торгового центра было минут двадцать езды. Бриджит быстро стало скучно, и она начала доставать меня:
– Йохан, хватит сидеть в телефоне.
– Мелкая, может хоть на время поездки ты оставишь меня в покое? – ответил я, не поднимая глаз. Она ненавидела это прозвище.
– Ну, Йохан, давай поиграем, кто больше насчитает желтых машин за окном?
Очередная её авантюра, заранее обречённая на провал.
– Я не хочу, – с напускной серьёзностью ответил я и снова уставился в экран.
– Йо-о-о-о-хан.
– Бридж, хватит возиться, сядь нормально и пристегнись, – вмешалась в спор мама.
– У тебя же тут ремень не защёлкивается, – Бриджит подёргала его для убедительности. – И скажи ему, чтобы он прекратил вечно сидеть в своём телефоне.
Ответом было молчание. Находясь спереди, она нагнулась в мою сторону и попыталась выхватить телефон из моих рук.
– Что ты делаешь? Оставь в покое.
Бриджит продолжала смеяться, пытаясь одолеть меня в этой неравной схватке.
– Я что сказала? – крикнула мама, одёрнув Бриджит за капюшон.
– Как малые дети.
Её слова не произвели никакого эффекта.
В окно я заметил джип, что на огромной скорости обгонял нас. Ему навстречу ехала фура, и джип не смог бы завершить манёвр. Водитель фуры, пытаясь избежать столкновения, вырулил на нашу полосу. Ни мама, ни сестра не видели приближающейся опасности.
– Мама! – закричал я, испытывая настоящий, леденящий душу страх.
Фуру занесло, она повалилась на бок. Из-за гололедицы нашу машину повело, и мама вывернула руль влево, но было слишком поздно. За долю секунды, перед тем как закружиться в хаосе, я осознал, что мы на огромной скорости летим прямо в кузов. Я успел посмотреть на Бриджит и увидел её полные ужаса глаза. Дальше – лишь какой-то тупой первобытный страх и металлический звон, раздающийся отовсюду. Звон, что проникал в каждую клеточку моего тела.
Когда я очнулся, глаза застилала кровь. Десятки осколков вонзались мне в тело. Мама сидела на переднем сиденье. Я дотронулся до её плеча, и мои пальцы испачкались в чём-то липком. Её голова повалилась на бок. В зеркале я увидел, как зелёные капли краски стекали по её лицу, смешиваясь с кровью.
– Мама! – прохрипел я, одёрнув руку.
Лобовое окно было выбито, и на капоте я увидел Бриджит. Рядом с ней валялись открытые банки с краской, выпавшие из кузова. Краска медленно затекала в салон. Лицо сестры представляло собой месиво из крови и плоти, а её рука была неестественно вывернута.
– Нет, – прошептал я, – нет.
Краска превращала черно-бордовые цвета в нечто разноцветное. Было ощущение, словно смерть и яркие пятна смешались в одной маленькой машине, как в палитре. Краска