так!? Это, что-то значит?
– Может Туата Де Даннан? – побледнев, проговорил Голт.
– Люди богини Дану!!! – в один голос вскричали силуры.
– Так вот кто гонится за нами!
– Как же так! Откуда они тут взялись!?
– Что же делать!?
Взволнованные спутники анта, казалось, ничего не замечали вокруг. Они принялись горячо обсуждать, что-то на своём языке. Бренн почувствовал себя лишним.
– Да что это такое!? Кто они?! – закричал он, не выдержав.
Разговор тут же стих, и силуры молча уставились на него, как будто впервые увидев.
– Кто они? – повторил юноша.
Любша
Осада Любши
Снова прохрипел тревожный рог. Со стен Любши ему ответил другой. Густой дым повалил в небо с сигнальной башни. В дали, в ответ ему, потянулся к облакам второй, за ним третий. Гнездово, Ретра, Старград – дулебская земля встречала врага закрытыми воротами своих городов и насупленным молчанием воинов, сжимающих копья на заборолах.
Первые конные разъезды вырвались из лесной чащи и бросились к воротам Любши. Поняв, что опоздали, кочевники с воем пронеслись вдоль городского вала. Звякнули тетивы быстрых луков. Пара неосторожных голов полетело с высоты в ров. С бойниц ответили самострелы. Конники, повернув враз, отпрянули от стены.
А лесная опушка тем временем, выплёскивала на городское предполье новые отряды. Чёрные Румцы – потомки степных богатуров, пришедших когда-то в то место, что сейчас зовётся Румом. Они не стали боилами и тарханами. Их удел был пасти стада и в перерывах между джутом и морами ходить в набеги за удачливыми предводителями. Некоторые сложили головы в тех набегах, некоторые возвращались домой с добычей. И потом, несколько сезонов, род удачливого, мог не бояться голода. Правда, проходило время и всё начиналось по новой. Вот и сейчас, эта «соль земли румийской», эта «чёрная кость», чёрная от извечного въевшегося в кожу дыма кизяка и пота пропахшей попоны, пошла за своим боилом в набег к северянам. По чести сказать, с большей радостью они отправились бы разорять кочевья торкетов или грабить купцов из Солдайи. Но их повелитель по приказу нового короля и его Белого мага вёл их в лесные земли дулебов.
Стремительная конная масса уже охватила со всех сторон Любшу! Тут и там стали собираться спешенные группы степняков. Появились наскоро сделанные лестницы. Но и на стенах всё больше прибывало воинов! Горожане, торговцы и ремесленники со всех концов города спешили занять свои места у бойниц!
Давыд бежал среди вооруженных жителей гончарного конца. Впервые сегодня он надел отцовский шлем, взял в руки копьё и тяжелый щит. Сколько раз он представлял себе, как будет красоваться в воинской справе. Сегодня впервые мать не гнала его от отцова наследства, а терпеливо ждала, пока он затянет ремешок шлема под подбородком. И всё-таки чувства были не такими, как он себе их представлял. Что-то тревожное сжималось вокруг сердца.
Гончары, наконец, добрались до своего участка стены!