что там наловилось в такую погоду?
– Сейчас проверим…
Егерь переключил двигатель на холостой ход – все равно, пройти дальше, не зацепив винтом хотя бы одну из сетей, катер не мог. На всякий случай он поискал глазами резиновую лодку или какое-нибудь другое плавучее средство из тех, которыми обычно пользуются рыбаки, но ни в заливе, ни на прибрежных камнях ничего подобного не заметил.
– Приготовьте, куда будем складывать!
Никто не удивился и не возразил: поднять чужие, поставленные без разрешения, снасти с уловом в такой ситуации – обычное дело.
Катер медленно, по инерции, шел вдоль каменистого берега.
– Ну-ка подцепи!
Охотник в кожаной военно-морской куртке привстал, вытащил откуда-то снизу, из-под себя, алюминиевое весло и перегнулся через борт, чтобы дотянуться до ближайшего поплавка.
Сосед отложил «беретту» в сторону и попробовал ему помочь:
– Подожди-ка, подожди…
Сделать они ничего не успели – первая же пуля, выпущенная снайпером, снесла человеку в очках половину черепа.
Пятна брызнувшей во все стороны крови испачкали егерю длинный брезентовый плащ. Впрочем, сам егерь об этом уже никогда не узнал: следующий прицельный выстрел в прямом смысле слова разбил ему сердце.
Третья пуля прошила насквозь металлическую обшивку и застряла в вещах, сложенных на дне катера. Однако почти в то же мгновение невидимый стрелок исправил свою ошибку – и офицер-пограничник, не успевший даже повернуться лицом к опасности, был убит наповал точным попаданием под лопатку.
Гибель офицера, сидевшего на линии огня, подарила мужчине в кожаной куртке несколько спасительных мгновений. Оттолкнувшись ногами от чего-то мягкого и податливого, он перевалил себя через борт – и почти без всплеска ушел под воду.
Коснуться дна сразу не удалось – глубина рядом с катером оказалась довольно приличной, во всяком случае, больше человеческого роста. Вокруг не было ничего, кроме свинцового холода, тяжести и протяжного звона в ушах.
Мужчина старался изо всех сил задерживать дыхание. Где-то там, ближе к телу, за пазухой, у него был припрятан табельный пистолет, но возиться с застежками, доставая ненужное и бесполезное теперь оружие, не оставалось ни сил, ни желания.
Куртка на меху и высокие резиновые сапоги-«болотники» уже наполнились водой, тянули вниз, в еще больший холод и в пустоту. Черт побери! Наверное, можно вот так, без воздуха, продержаться еще немного – а потом все равно придется всплывать. Если, конечно, получится…
В следующую секунду над его головой что-то оглушительно громыхнуло.
Надо же, удивился охотник. Надо же…
Потому что способность удивляться – наверное, последнее, с чем в этой жизни расстается человек.
Часть первая. Пражская весна, или По реке плывет топор…
Растоптаны лотосы, рыба мертва, улетели испуганные журавли - месивом грязным стал пруд, где в яростной схватке слоны давили друг друга, стараясь