у меня – всего два дня. Могли бы вы, госпожа профессор, уделить чуток внимания вашему покорному слуге?
– Охотно, Вадим Ильич! Если завтра, скажем, часа в три. Может пообедаем с вами в Доме ученых, а? Я приглашаю.
В ресторане на Пречистенке, как всегда, в этот час было тихо. По углам сидели несколько одиноких завсегдатаев, а в середине зала столы были свободны. Официантка приветливо кивнула Ивлевой:
– Что закажете сегодня, Мария Силантьевна?
– А сегодня мой гость решает, – сказала Маша, вопросительно взглянув на графа.
Меню элитарного заведения приятно удивило европейского гурмана. И он не преминул начать разговор с обескураживающих для Мимозы комплиментов:
– Вы не поверите, Мари, но мне многие уже завидуют: ведь у нас в газетах пишут, что у могучего партбосса в Москве появилась ученая советница – суперинтеллектуалка, совсем молодая, а? Когда же я кому-либо говорю, что знаком с вами, мне по-настоящему никто и не верит!
– Ах, Вадим Ильич, это явно не про меня! И босса-то я лишь раз один видела – все больше по портретам да по телевизору, – заперечила изумленная Маша.
– Видимо, утечка информации спецслужб, не иначе. Да, жизнь играет нами, Мари! А вообще-то странно, похоже, что вокруг вас какие-то интриги, а? – задумчиво произнес Корф.
– Навряд ли, Вадим Ильич! А я часто вспоминаю, как мы отмечали в Вене праздник Преображения в доме вашей сестры. Кстати, как она и Зина поживают? – поспешила сменить щекотливую тему Мими.
– О, прекрасно, Мари. Вот увидите, как лет через пять в этот праздник 19 августа что-то произойдет. Событие, которое изменит ход истории, – тихо сказал граф, загадочно улыбнувшись.
– Что за событие? Вы заинтриговали меня, Вадим Ильич!
– Пока сам знаю не много, но в Москве что-то начнется и приведет к освобождению России, – таинственным шепотом продолжал Корф, – и вам, Мари, выпала честь посодействовать этому!
– Это каким же образом? Вы говорите загадками, граф! Это что – мистическое пророчество или тщательно разработанный и суперзасекреченный план? – с неподдельным любопытством вопрошала Маша, пытаясь придать тону разговора некоторую вальяжность.
– И то, и другое. Но об этом рано еще говорить. Вас же я хотел бы познакомить кое с кем из наших. Вы не возражаете, если я телефон ваш другу своему дам?
– Лучше бы наоборот, Вадим Ильич! Оставьте мне телефон, когда освобожусь – позвоню вашему другу. Сейчас у меня жуткий цейтнот!
– Конечно, Мари. Я ведь настаивать не вправе, – слегка разочарованно сказал он. И передавая Ивлевой листок с номером, спросил:
– А это правда, Мари, что ваш профессор Нилов со Сталиным общался?
– Не знаю, Вадим Ильич, ведь я с Конрадом Федоровичем редко виделась, и при мне он таких тем не касался. Никогда…
После обеда они прошлись по Гоголевскому бульвару. Граф тоже посетовал на нехватку времени, но усиленно приглашал в Париж и Мюнхен. И проводил, наконец, Мимозу до ворот институтского сквера.
В