его от остальных пленников и усадил на скамью близ очага. От горящего в нем плавника сыпались искры.
– Развяжи ему руки, – велел я Финану, потом протянул открытую ладонь. – Верни дедуле восемнадцать шиллингов.
Вигхельм скрепя сердце отсчитал монеты из кошеля и отдал мне.
– А теперь остальные, – потребовал я.
Он сплюнул попавший в рот кусок грязи.
– Остальные что?
– Монеты гони, балда. Отдавай все, что у тебя есть.
Вигхельм отвязал от пояса кошель и отдал мне.
– Кто ты? – спросил он.
– Я же сказал: Лиудульф из Фризии. Если ты готов в это поверить, то ты еще больший дурак, чем мне кажется.
Раздался близкий удар грома, струи дождя сильнее застучали по кровле. Я высыпал монеты из мошны Вигхельма на ладонь и передал Финану.
– Сомневаюсь, что ублюдки заплатили хозяину гостиницы, – объяснил я. – Так что разыщи его и передай эти деньги. Потом скажи, что нам нужна еда. Не для них, – я кивнул на пленников, – для нас.
Снова посмотрел на Вигхельма и вытащил из-за пояса короткий нож. Я улыбнулся пленнику и проверил большим пальцем остроту лезвия.
– Теперь пришло время поболтать с дедулей, – сообщил я и приложил клинок плоской стороной ему к щеке.
Верзила вздрогнул.
Он заговорил, подтвердив бо́льшую часть моих догадок. Заявив, что отправляется в Контварабург помолиться перед усыпальницей святой Берты, Эдгифу ни на миг не обманула Этельхельма. Королева и ее маленькая свита еще ехали на юг, а подручные Этельхельма уже мчались в Вилтунскир, где по прибытии сколотили отряд из дружинников. Тот, в свою очередь, пришел в Лунден – там олдермен держал корабли, – а те доставили воинов в Кент, где, как и предполагал Этельхельм, нашла убежище Эдгифу.
– Какой дан тебе приказ? – спросил я у Вигхельма.
Он пожал плечами:
– Быть здесь, не давать ей уйти, ждать дальнейших указаний.
– Которые должны поступить, когда умрет король?
– Видимо, так.
– Тебе не приказывали идти в Контварабург? Чтобы велеть брату королевы сидеть тихо?
– Туда отправили других людей.
– Каких людей? Кого именно? И с какими целями?
– Дреоган. Он взял с собой пятьдесят человек. Что поручено ему, я не знаю.
– А кто такой Дреоган?
– Командир полусотни личных дружинников лорда Этельхельма.
– Как насчет Ваормунда? – спросил я.
При упоминании этого имени Вигхельм вздрогнул и перекрестился.
– Ваормунд отправился в Восточную Англию, – доложил он. – Но зачем, я не знаю.
– Не любишь Ваормунда? – поинтересовался я.
– Его никто не любит, – буркнул Вигхельм. – Разве что лорд Этельхельм. Ваормунд – цепной пес лорда Этельхельма.
– Знаю я этого пса, – процедил я, припомнив здоровенного детину с ничего не выражающим лицом. Он был выше и сильнее