как же, позвольте спросить, вы намерены действовать?
– Мы решили пойти по ее следам.
– Что ж, тоже вариант. Ничем не хуже любого другого.
Я заметила прислоненную к креслу Векслера трость – вероятно, сувенир из застенков Клива.
– Микель, а как вы сами были связаны с Викки Грин? – спросил Алекс.
– Я встречался с ней на станции Сэмюелс, когда она улетала.
– Значит, вы ее знали?
– Я знал ее по фотографиям, читал ее книги с тех пор, как они начали выходить. В обычных обстоятельствах я не стал бы в этом признаваться, но… в общем, я знал, что она здесь и собирается улетать. – Векслер сидел в кресле, обтянутом синей тканью. Два окна позади него выходили, скорее всего, на университетский кампус. – И я устроил так, чтобы оказаться в это время на станции.
– Вам удалось с ней побеседовать?
– Да. Мы говорили несколько минут.
– Как она выглядела?
– Что вы имеете в виду?
– Она была расстроена чем-нибудь? Подавлена?
– Нисколько. Она оказалась совсем не такой, как я ожидал. Я думал, что, если человек пишет про ужасы, он должен быть… ну, в общем, понятно. Но Викки Грин была совсем, совсем другой. – Он улыбнулся. – В чувстве юмора ей не откажешь. Разумеется, я притворился, будто оказался там случайно, и спросил, не она ли та самая Викки Грин. Сами знаете, как это бывает. Мы разговорились, и она позволила мне угостить ее в баре.
– Можно поинтересоваться, о чем вы разговаривали, Микель?
Улыбка Векслера стала шире.
– О том, как ей нравится пугать читателя до полусмерти. Ей было смешно слушать себя саму про то, как она сидит и вслух перечитывает собственный текст, навевающий ужас. – Векслер покачал головой. – Невосполнимая потеря. – С минуту все молчали, затем он продолжил: – Рад, что вы занимаетесь этим. Думаю, многим из нас хотелось бы знать, почему она так поступила. Но вы проделали немалый путь. Позвольте полюбопытствовать: вас уговорили ее родственники?
– Нет, – ответил Алекс. – Она просила о помощи. Это мой долг.
– Конечно. Что ж, надеюсь, что вы сумеете найти ответ.
Алекс наклонился вперед:
– Микель, может, вы знаете: с ней не могло случиться ничего необычного, пока она была здесь?
– Нет. Мы, конечно, общались совсем мало. – Он поднял трость и положил на колени. – Но если бы с ней что-нибудь случилось, пресса наверняка пронюхала бы.
– Мы смотрели в архивах. Там ничего нет.
– Значит, ничего не произошло. Она – знаменитость, Алекс, даже здесь. Ее книги продаются на всех континентах. Народ ее любит. Не хочу вас огорчать, но я очень удивлюсь, если окажется, что ее поступок не связан с семейными или личными проблемами у нее на родине. Может быть, ее бросил любовник. Что-нибудь в этом роде.
– Вероятно, вы правы, Микель. – Алекс посмотрел на меня. – Хочешь что-нибудь добавить, Чейз?
– Да, – сказала я. – Микель, позвольте спросить, почему вы связались с нами?
– Я слышал от нескольких людей, что вы расспрашиваете о госпоже Грин. Мне было интересно, почему она так