ей не занимать, это уж точно.
Чек у меня в руке – на десять долларов.
Следующие два человека в очереди – на самом деле один. Это пара сиамских близнецов, но у каждого – своя банковская книжка.
Один кладет на сберегательный счет восемьдесят два доллара, а второй свой закрывает. Кассирша отсчитывает ему 3574 доллара, и он кладет деньги в карман штанов на свой половине.
На все это уходит время. Я снова смотрю на потолок банка, но уже не могу притворяться, что это Сикстинская капелла. Чек мой весь пропитался по́том, будто его выписали в 1929 году.
Последняя личность между мной и окошечком – совершенно безликая. Настолько безликая, что едва ли вообще там стоит.
Личность выкладывает на стойку 237 чеков и хочет положить их на текущий счет. Общая сумма на них – 489 000 долларов. Кроме того, у личности есть 611 чеков, которые она хочет положить на сберегательный счет. Эти – на сумму 1 754 961 доллар.
Его чеки застилают всю стойку, как особенно удачная вьюга. Кассирша начинает свои подсчеты так, будто готовится бежать на очень длинную дистанцию, а я стою и думаю, что скелет на заднем дворе, наверное, все-таки принял верное решение.
Высотка в Сингапуре
Только высотка в Сингапуре сообщает какую-то красоту этому дню в Сан-Франциско, где я иду по улице – мне кошмарно и я наблюдаю, как мой разум функционирует с коэффициентом полезного действия жидкого карандаша.
Мимо проходит молодая мамаша – она разговаривает с маленькой девочкой, которая, на самом деле, еще слишком мала для бесед, но все равно рассказывает о чем-то мамаше, причем весьма возбужденно. Я не могу разобрать, что она говорит, такая она маленькая.
То есть, совсем еще малышка.
А потом мамаша ей отвечает, и мой день взрывается дурковатым фейерверком.
– Это была высотка в Сингапуре, – говорит она маленькой девочке, а та отвечает ей с большим воодушевлением, точно ярко раскрашенная звуками монетка:
– Да, это была высотка в Сингапуре!
Неограниченный запас 35-миллиметровой пленки
Люди не могут понять, зачем он с ней. Не доходит. Он такой симпатичный, а она – никакая. «Что он в ней нашел?» – спрашивают они себя и окружающих. Они знают, что дело не в том, как она готовит, потому что стряпуха из нее неважная. Наверное, единственное, что она может, – сварганить более-менее достойный мясной рулет. Она готовит его по вечерам каждый вторник, поэтому в среду на обед у него – сэндвич с мясным рулетом. Проходят годы. Они остаются вместе, а все пары их друзей распадаются.
Начальный ответ, как это часто бывает, лежит в постели, где они предаются любви. Постель становится кинотеатром, где он показывает фильмы своих сексуальных грез. Ее тело – мягкие ряды живых кресел, что подводят к влагалищу – теплому экрану его воображения, на котором он предается любви со всеми женщинами, кого видит и хочет, точно мимолетное ртутное кино, но она-то об этом ничего не знает.
Она знает только, что очень любит его, что он всегда ее радует, и ей с ним