ветер притаился в траве и стих. Лишь изредка, пробегая по водной глади озера, он напоминал о себе. В созданной ветром ряби луна многократно отражалась. Она ярко искрилась и манила за собой любого, кто мог узреть её красоту. В холодном сиянии луны волосы эллидора, сидевшего рядом с Элэстером, блестели и переливались. Свой камзол Сэлвир снял и накрыл им мага: ночи всё холоднее. Любой способен подхватить простуду. Сэлвир долго смотрел на ярко искрящуюся воду, потом он повернулся лицом к тому, кто стоял рядом, и тихо сказал:
– Я сделал, как ты просил. Это поможет?
– Надеюсь, – ответил собеседник.
– Что если Храм не смог исправить генную ошибку? – допытывался эллидор.
– Храм не всесилен.
– Значит, он может вскоре умереть? – ожидая ответа, Сэлвир замер.
– Я сделаю всё возможное, чтобы предотвратить это, – тихо сказал собеседник. – Ты беспокоишься о нём, потому что чувствуешь вину?
– Он был моим другом. Тогда, десять лет назад, я не мог противостоять здравому рассудку отца. Когда Элэстер скрылся под водой, он внезапно предстал передо мной и просто сказал: «Вскоре здесь появятся хранители[4], которые уведут мальчика в Тэу. Тебе придется оставить его. Он опора для матери». Не знаю, простит ли Элэстер моё бездействие. Ты прекрасно знаешь, что для нас Тэу – подземный город с великолепным замком Сиэль, а для тёмных магов – это тюрьма, в которой они вынуждены были томиться долгих десять лет.
– Ты не был виновником его несчастий, поэтому, спустя время, он простит тебя.
Небо поменяло цвет: упругую черноту разбавил кобальтовый оттенок. Луна померкла. На востоке несмелые розоватые всполохи обозначили скорый рассвет.
– Тебе пора, – Сэлвир, неотрываясь, смотрел на водную гладь. – Иди, я посижу с ним.
Тот, кто стоял рядом, видя и чувствуя в словах друга искренность, улыбнулся, а потом растаял в темноте.
– Силу в бою применить – правое это дело, а в мире с силою жить – умом владеть умело. Удачу поймать за хвост – великое это дело, а рядом её удержать – умом владеть умело. Жизнь поставить на кон – глупое это дело, а жизнь другому отдать – сердцем владеть умело. – Сэлвир не мог объяснить, почему именно сейчас вспомнил слова этой детской песенки. Больше всего ему нравилось, когда её напевал старый клоун Джал. Сидя без костюма, но в гриме, он с такой задушевностью затягивал песню, что все артисты перед представлением, любуясь закатом, нехотя задумывались о прожитом и грядущем дне.
На востоке небо тронуло предрассветное марево, потом горизонт полыхнул, и выкатилось яркое светило. Сэлвир поднялся, посмотрел на Элэстера, подхватил камзол, которым прежде укрывал мага, и медленно побрёл вдоль озера. Вскоре его силуэт стал нечётким, а потом и вовсе исчез.
Когда Элэстер очнулся, уже рассвело. В ясном, чистом небе ярко светило солнце. Маг сел и огляделся. Он находился там же, где и отключился: на полу ротонды. Утро было по-осеннему прохладным, но Элэстер не чувствовал озноба