бы и так.
– И куда он тебя привёл, этот трезвый взгляд?
– На данный момент домой. Ты не рада?
– Я не рада тому, что ты до сих пор одна! – снова схватив палитру, мать отвернулась к картине, пытаясь сосредоточиться, но, так и не добившись результата, устало вздохнула. – А ведь тебе уже тридцать!
– Мам, ты всю жизнь одна и…
– У меня была ты! А твой отец… он убивал во мне вдохновение, душил своей заботой, своим вниманием. Он хотел увезти меня в другой мир, в другую реальность. Туда, где правят материальные блага. А я выше всего этого. История нашей с ним любви была предрешена ещё до её начала. И я счастлива. Я счастлива, а ты нет!
Поспорить тут было не с чем, и Рита промолчала.
– Кстати, ты слышала, что Андрей женится? – строго и вот теперь точно с укором глянула мама, а Рита, наконец, присела, правда, тут же закинула ногу на ногу и принялась нервно подмахивать верхней из них. – Нет, ну, какой же замечательный мальчик…
– Я так понимаю, шуму теперь будет на весь город? Удивительно даже, что таксист не задал мне этого вопроса, а ведь посматривал-то с интересом. Тоже, видать, признал и мучился от неведения.
– Твой сарказм неуместен, – строго пресекла мать попытку обесценить рассуждения. – А шум будет. Обязательно будет. И хорошо ещё, что не на весь полуостров, солнышко. А ведь на месте его невесты могла быть и ты. Как она, кстати? Ты видела?
Рита, пытаясь сдержать раздражение, устроила ладони на коленях.
– Красива и умна. Мне кажется, Андрею повезло.
– Что? И познакомить вас успел? – удивляясь, ахнула мать. – Значит, со своим бывшим ты видишься регулярно, а навестить мать времени не хватает?
– Они с Юлей приезжали посмотреть на Ниагарский водопад. И тебе, кстати, тоже не мешало бы. Вдруг бы именно там ты нашла своё вдохновение?
– Я поняла, куда ты клонишь, – предупредительно прищурилась мать, тыча в Риту указательным пальцем.
Больше не скрывая явного напряжения, она присела на высокий деревянный табурет. Склонив голову набок, глянула на картину, чтобы тут же отвернуться, нервно комкая в пальцах влажную тряпку, которой обычно вытирала руки.
– Сказать к слову, ко мне он с ней тоже заезжал, – нехотя призналась. – Что я могу сказать?.. Замечательная девочка. Милая, добрая, Андрея любит. Впрочем, ты любила его ничуть не меньше!
– Мама!
– Я никогда не успокоюсь!
Предельно чётко и на удивление спокойно заявила мать, после чего поднялась со стула, вытиснула на палитру немного бежевой краски и принялась кистью смешивать её с другими, пепельно-розовыми тонами.
На улице раздался шум приближающегося автомобиля, и Рита, выглядывая в окно, обошла мать стороной.
– Вот чёрт! – нервно осмотревшись, заломила она пальцы, и, пересиливая себя, задвигая эмоции в дальний угол, подошла к двери, ведущей в сад.
Мать, не наблюдая за её суетой, продолжила упрёк:
– Ты сама себя загоняешь в угол. Создаёшь вокруг ауру хаоса, разрушений.