приемки тбилисских винторезных станков, которые пришли частично в разобранном виде.
И вот на новеньких «Жигулях» главный инженер проездил ровно десять дней. После кто-то с крыши выплеснул на машину ведро серой краски. От стекла и металла краску удалось отмыть, но резинки вокруг стекла так и остались с серыми пятнами.
Естественно, негодяя искали, перерыв все лакокрасочные склады. Кто-то вспомнил, что серой краской красили платформы в 27-ом цехе. Но, как оказалось, серая краска туда уже год как не приходила, а вместо нее применялась синяя.
Ханин, как всегда, знал больше других, и, вращая очередную папиросу в тонких пальцах, заметил:
– Вы думаете, это серая краска? А вот шуш вам. Это серо-голубая шаровая корабельная грунтовка. Ее на судоремонтном используют. На базаре я ее что-то не видел – уж не знаю, чего ее не несут.
– Так скажи это Грищенко, – предложил кто-то.
– Оно мне надо? Кто я, а кто Грищенко?
Глава 10
Жданов – город красивый, если, конечно, не отвлекаться на другие города. Но когда же вы живете между домом и работой, то каждый день вы видите одно и то же, и, соответственно, красота эта приедается.
Карпеко последние три года дальше Донецка не выезжал и, кстати, считал областной центр до невозможности глупым и некрасивым. Однако же, мотаясь по долгу службы в предместьях и кварталах, Сергей признавал некую красоту Жданова. Просто на нее стоило взглянуть с иного ракурса.
И, бывало, ранним утром, стоя у подернутых туманом вод Второй речки, вдыхая аромат распустившейся жердели, Карпеко отмечал, что весна чудесна, воздух свеж и приятен, природа пробуждается. И жизнь, в общем, прекрасна, если не обращать внимание на разложившийся труп, извлеченный из воды.
Уж не сказать, когда в этом районе случилось первое преступление. Вероятно, в те времена наши предки были лохматы, и один доисторический человек убил другого доисторического человека как-то безыскусно из-за какой-то пустяковины. С той поры по реке утекло много воды и грязи. Человек лишился волосяных покровов, но убивать не перестал. Стал делать это искусней, впрочем, не особо выбирая повод для убийства.
Однако в тот день трупов не было.
Сергей потратил день на проработку версии с отдыхающим. Кто-то мог приехать к морю, снять комнату, а потому стать чьей-то жертвой, оказаться расчлененным. У этой версии имелось два слабых места. Во-первых, комнаты снимали обычно семейные пары, или парочки их изображающие – последним такой отдых был особенно удобен: никто не спрашивал паспортов. Во-вторых, приезжего можно было убить по сотне причин, но зачем же расчленять?..
Сергей прошелся по частному сектору, поговорил с людьми. Те, кто сдавали комнаты на лето, известности не искали, но них знал чуть не весь поселок. К сожалению, частного сектора по району было многовато. К счастью, Карпеко знал, у кого можно было спросить.
Тем не менее, поиски дали ничтожно мало: нужная категория лиц среди квартирантов отсутствовала.
А когда