камбузе, вытерев пот со лба, киваю Алексу и тот, макнув ложку в варево, протягивает её мне.
Осторожно, гер калёйн, горячее!
Подув на ложку, проглатываю содержимое и… зажмуриваюсь от удовольствия! «Да… наверное, так кормят только в элитных «столичных» ресторанах».
Отлично! Просто отлично, где ты так готовить научился?
У меня отец – шеф повар берлинского ресторан, наследственность! – пожимает плечами Алекс.
Затем он вздыхает и смотрит мне за спину, на дверцу кладовой.
Вот бы ещё интенданты выдавали нам нормальные продукты, а не те, у которых срок годности подходит к концу!
А… это в армии неискоренимо! Интересно, хоть в каком-нибудь веке в армии интенданты перестанут воровать и продавать военное имущество? – говорю я, понимающе вздыхая.
Кивнув Алексу и постояв с минуту, иду обратно, к себе в каюту. Дойдя до поста радиста, я останавливаюсь и поворачиваюсь к «шарманщику».
Новых радиограмм не поступало?
Нет, господин капитан.
Захожу к себе, оставив дверь открытой, открываю шкаф, беру с полки книгу, первую попавшуюся под руку книгу, и падаю на кровать, положив подушку под спину. Смотрю на обложку – «Шерлок Холмс «Союз Рыжих». Интересно, вроде я такую не читал! Открываю книгу и принимаюсь за чтение, изредка поглядывая на наручные часы, чтобы не пропустить обед.
Спустя некоторое время, мы сидели в офицерской кают-компании и «благообразно» принимали пищу. Мы – то есть я, Кригбаум, Лёха, Александр и Гюнтер. Максим и Йохан, увы, были на вахте.
Рядом со мной сидел Шеф, а передо мной, как назло, Гюнтер. Я смотрел на то, как он ест и меня аж выворачивало наизнанку. «Смотрите, какие мы аристократы! А вы все ничтожество… тьфу, мать его!» Переглянувшись с шефом, я по его лицу понял, что моё аж перекосило от отвращения ко второму номеру, но тот всё равно меня не видел или старательно делал вид, что не замечает. «Нет, вы только посмотрите на это! Вилка в левой, нож в правой! Были бы мы на каком-нибудь пароходе, он бы попросил весь набор столовых приборов и жрал бы согласно этикету!»
Внезапно раздаётся треск громкой связи и голос штурмана объявляет:
Второй смене заступить на вахту!
«Слава Богу!»
Простите, господа! – извиняется Гюнтер и встаёт из-за стола.
Он подходит к вешалке, снимает прорезиненный плащ. Когда он его надевал, рукавом задел лицо Александра, тот был готов взорваться, но я мотнул головой, и тот продолжил есть молча.
Одевшись, Гюнтер вытянулся по стойке смирно и громким голосом спросил:
Господин капитан-лейтенант, разрешите убыть на вахту?
Я киваю, и тот, отдав мне честь, покидает нас. Александру приходится встать, чтобы пропустить идущих следом вахтенных матросов, проходя мимо нас они отдают честь. Дождавшись, пока они скроются и Александр сядет на место, швыряю вилку на стол и вытираю рот салфеткой.
Челюсти от него сводит! Ярый службист! «Приказы верховного не обсуждаются»!
Рожу бы ему начистить, а то так зажат, что жопой орех грецкий