(под этим понятием я понимаю всю видимую часть айсберга власти), с которой им придется иметь дело. И если они видят, что команда не очень сильна, то делают вывод – она не может эффективно управлять государством, т. е. не надежна. С ней, конечно, не стоит ссориться, но не стоит и затевать серьезных дел. Причем мнение одного деятеля становится достоянием других, и, надо думать, они сейчас имеют более или менее объективный словесный портрет нашей команды. И здесь их не могут ввести в заблуждение ни обаяние, ни сила ее капитана.
Сейчас трудно не сравнивать между собой «трех богатырей», тянущих разваливающийся союзный воз. Так вот, в Нурсултане Назарбаеве как бы сидят два совершенно разных человека – жесткий автократ в одеянии демократа Борис Ельцин и великий мятущийся импровизатор Михаил Горбачев. В сложные минуты Назарбаев ведет себя по-ельцински, а в стабильной ситуации склоняется к методам Горбачева. В этом смысле характерны его отношения с элитой бывшей компартии.
После путча, когда наш Президент вдруг неожиданно заявил об отделении республиканской компартии от подмочившего свою репутацию центра и о преобразовании ее в другую партию, партийные вожди испытали шок. Но, опомнившись, решили дать мятежному Президенту бой на последнем съезде. Бой дали… и проиграли. Будь иной результат – совершенно неизвестно, какая бы нынче была политическая ситуация в республике. Как в Таджикистане?
И вот, выиграв эту битву по-ельцински («по-ельцински» не означает чего-то безусловно заслуживающего подражания), Назарбаев в устойчивой ситуации опять переходит к горбачевской манере дипломатического лавирования – как бы кого не обидеть, в том числе насупленных экс-партийных вождей. В. Ануфриев стал советником Президента, а С. Байжанова прочат в заместители Премьер-Министра…
Долгие годы бюрократического всевластия сделали нас очень понятливыми. Можно понять желание пристроить к делу упомянутых и неупомянутых именитых людей, внезапно потерявших власть и привилегии.
Трудно понять другое. Почему, отстраняя этих людей от одного кормила власти, необходимо пристраивать их к другому? Меняется ли что-нибудь от такой перемены мест слагаемых? Неужто в республике мало синекур, где эти люди могли бы спокойно, безбедно и почетно дотянуть до персональной пенсии высшего ранга? На мой взгляд, пора нашему Президенту взяться за кардинальную перетряску высших эшелонов республики, чтобы войти в новый, еще более сложный 1992 год с новой командой, в которой были бы лучшие интеллектуальные силы республики, не отягощенные «бесценным» бюрократическим опытом. Только такая команда может разобрать завалы на пути к цивилизованному миру.
«Нет худа без добра» – эта мысль не оставляет многих политиков после алогичного путча трясущейся восьмерки. Политическая картина Красной империи за месяц после путча разительно изменилась: центр превратился в нуль, прибалты ушли совсем, де-факто вышли Молдова, Грузия и Армения, о своей полной