ловушки». Его приказ на бой четко оговаривал: «иметь на кораблях угля, воды и припасов на двое суток, из них 24 часа полного хода и 24 экономичного». Дополнительные пол-узла для его крейсеров, дополнительный десяток сантиметров надводной брони у броненосцев и дополнительный запас плавучести – из этих «мелочей» и должен был сложиться успех дня.
Ценой за всё это была невозможность «второго раунда» и прорыва во Владивосток. К концу вторых суток «сражения при Бицзыво» эскадра непременно должна была возвратиться в крепость. И коль скоро под вечер даже дымы кораблей Того перестали быть различимы, в десять часов отряд русских броненосцев перешел на экономичные десять узлов и последовательным поворотом лег курсом на Артур.
Только точку в сражении ставить было рано. До командиров восьми миноносцев 10-го и 11-го дивизионов и уцелевших трех из 4-го телеграмма адмирала Того об общем отходе не дошла. Расстояние было слишком велико, поскольку за пять часов до этого командовавший ими кавторанг Такэбо принял решение развернуться в линию западнее Эллиотов в надежде ночью перехватить возвращающиеся на базу русские корабли. Ведь некоторые из них могут иметь боевые повреждения, возможно даже, не могут развить полный ход.
Как говорится, предчувствия его не обманули. На «Севастополе» во время азартной «гонки» вслед за уходящими за Эллиоты его броненосцами случилось повреждение в правой машине, приведшее чуть позже к тяжелой аварии: порвало бугель эксцентрика ЦВД. Под одной машиной «охромевший» корабль не мог дать больше девяти-десяти узлов.
Но беда одна не ходит. Когда эскадра Макарова, миновав пролив, выходила из «тени» островов Эллиота, в правую скулу русских броненосцев стала бить короткая и тяжелая волна, разведенная быстро крепчающим зюйд-остом. И не прошло десяти минут с момента аварии на «Севастополе», как был поднят тревожный сигнал на «Пересвете»: волны частично выбили заделки пробоин, и корабль вновь принимал воду, постепенно садясь носом. С «Полтавы» также передали о полном затоплении одной из угольных ям в результате попадания снаряда с «Фудзи». Оценив сложившуюся ситуацию, Степан Осипович скрепя сердце отдал приказ окончательно поворачивать к Артуру.
Русская броненосная колонна, имея в голове «Цесаревич», на девяти узлах развернулась и, оставляя острова Эллиота справа по борту, двинулась в сторону крепости. Справа и слева от флагмана шли две пары «соколов», поврежденные броненосцы «Пересвет» и «Севастополь» держались в строю за «Победой» и «Ретвизаном». Замыкающим кораблем в строю был «Петропавловск» – наименее пострадавший из трех «полтав»…
Тем временем кавторанг Такэбо разделил свои миноносцы, находящиеся между Порт-Артуром и броненосцами Макарова. По его прикидкам получалось, если русские корабли направятся в свою базу, то наиболее вероятных направлений их подхода два. Первый путь пролегал ближе к побережью Квантуна, а второй мористее, если они обойдут Эллиоты с юга. Конечно, все могло быть иначе, русские