сокращается, плодовитые народы цитадель неколебимого христианства не заселяют, но флавинцы продолжают обеспечивать мир своими традиционными анисовыми леденцами с зернышком внутри и проводить в конце каждой зимы карнавал, не менее красочный, чем венецианский, но гораздо менее известный. Широкой известности маленький Флавиньи может и не выдержать: не напасешься ресторанов и туалетов.
Если захотеть бежать от вульгарности, к которой обязывает скоростная формула современной жизни, надо ехать в Бургундию.
У каждого бургундского местечка – своя тема: у Алезья – ратная, у Флавиньи – христианская, а у замка de Bussy-Rabutin – любовная. Просто каждый французский век посвящен одному сюжету. XVII стал веком высокой эротики и любовных интриг.
В фамильный замок граф Де Бюсси наведывался лишь изредка, своей офицерской храбростью он добился расположения Людовика XIV и стал блистать при дворе. Но не справился с ролью придворного ловеласа: хитросплетения «опасных связей» его смешили, а сам он влюбился и женился. Оставленная им любовница не стала выказывать неудовольствия, напротив, притворилась близким другом, и когда супруга Де Бюсси внезапно тяжело заболела, проявляла участие. Де Бюсси, не зная, чем утешить и развлечь жену, стал писать роман. Это были зарисовки с натуры: автор сатирически изображал любовные похождения короля и его близких и читал вслух жене. Она, конечно, радовалась, что муж так ее любит и глумится над придворной эротоманией. Де Бюсси, разумеется, понимал, что король не простил бы ему такой литературы, но рукопись предназначалась исключительно для домашнего пользования. Рассказал о ней лишь ближайшему другу – бывшей любовнице, и та выпросила ее почитать. Возможно даже, сама идея романа для жены была подсказана ею.
Так что замок этот не похож на другие, в дизайне которых никак не отразились жизни их владельцев, замок Де Бюсси – памятник любви, боли и одиночества.
Де Бюсси не мог предположить, что «дружба» была лишь изощренной формой мести. Получив рукопись, она тайно издала ее и преподнесла королю. Де Бюсси был отправлен в пожизненную ссылку в родовое имение. Ему ничего не оставалось, как стать писателем. Позднее была издана и его переписка с мадам Совиньи, его кузиной. Но Де Бюсси обречен был остаться, в отличие от Мольера, безвестным сатириком, потому что XVII век запомнился как век придворного искусства, а от двора он был отлучен. Как век театра, а Де Бюси и близко не подпустили бы к подмосткам. Как век Короля-Солнце, персонажа положительного и покровителя искусств, с которым у Расина и Корнеля трений не было, а у Мольера были, поскольку он позволял себе высмеивать пороки. Но пороки вообще, а не пороки короля. Так что «пиар» Де Бюсси был навеки испорчен.
Граф потерял жену, мнимого друга, единственное, что у него осталось, – замок. Он сам занялся его убранством, расширил, заказал художникам 600 портретов уважаемых им современников и близких людей и долгими зимними вечерами писал мемуары. Так что