человек разинул рот и взял чернильницу и полез в нее пальцем, а залезть не может, потому что палец вырос и толстый. А потом потряс чернильницей на ладонь, а она не проливает чернил, потому что непроливайка.
– Да как же я намажусь-то? – спросил он старушку.
А та посмотрела на него и вздохнула и дальше пошла. И чем-то напомнила ему первую учительницу, ту, которая в первом классе была, когда-то давно.
– Да как же я намажусь-то? – повторил один человек.
Не попустился
– Попустись! – крикнули Крякутному с неба.
– Не попущусь! – ответил Крякутной, нашарил в траве лягушку и съел ее.
– Попустись же! – прорычали Крякутному с неба.
– Вот не попущусь! – прокричал Крякутной в ответ, выхватил из реки угря и тоже его съел.
– Та к не попустишься? – раскатилось с неба.
– Та к и нет! Не попущусь, не попущусь, не попущусь! – завопил Крякутной, озираясь в поисках того, что еще можно было съесть.
Тут с неба опустилась чья-то очень большая рука, схватила Крякутнова и оправила в чей-то очень большой рот.
Небо тихое
Иной человек пойдет-пойдет утром на работу, а сам в канализационный люк провалится. И ничего, и не плохо ему, сидит там и не работает.
Другой человек пойдет-пойдет на работу, а сам в водосточную трубу шмыг – и пополз вверх, на крышу. Только не тут-то было. В трубе уже трое таких сидят и мешают друг другу, застряли. Но ничего, сидят и тоже не работают.
А третий человек, тот все же умудрился прийти на работу, но тут же и вылетел в форточку. Висит за окном и, понятное дело, уже совершенно не работает.
И четвертый, и пятый, и пятидесятый…
А над городом, а над миром небо тихое.
Запах свободы
Один человек по жизни издавал различные запахи, преимущественно приятные. Вот, например, идет он по улице и издает сильный запах свежей колбасы и за ним бегут все собаки. А в другой раз тоже идет себе и издает запах еще более свежей рыбы и за ним бегут все коты и кошки. А однажды он издал такой интересный запах, что за ним весь день ходили философы, причем безразлично какого пола.
Кончилось все тем, что один человек совсем уже какое-то такое издал, что космонавт, который летел в космосе по орбите, заорал в шлемофон: «Запах свободы! Запах свободы!» и направил свой корабль, или как его там, прямо к земле и разбился.
Коловратное
Она влетела в комнату, она кружилась и кружилась в вольном танце, в предощущении некой важной перемены, некого свершения. И светлая комната с окнами, полными солнца и воздуха, тоже кружилась, кружилась вокруг нее удивительным и бесконечным миром. А еще она пела и пела, тоненько и на разные лады, и так не заметила, как вошел сюда он, невыносимо, непостижимо другой, как пропасть, как скала и как ночь. А заметив, присела, присела отдышаться и навести хоть какой-то порядок в своей маленькой смуглой головке.
И мощный кулак опустился и смял ее хрупкое тельце и брызнула искрами горечи жизнь, чтобы враз и померкнуть.
– Задолбали