встретила здесь раньше.
– Скорее всего, это не просто так, – ответила На-Ви, – а всё живое провалилось, и не исключено, что в эту самум пустыню Сахара.
– Прости, что не догадался раньше взять в мой штат ведущим научным сотрудником.
– Ты еще имеешь этот шанс исправиться.
– Зачислена под номером.
– Один?
– Лучше не спрашивай.
– Не соглашусь даже на первый-второй на двоих.
– Спасибо и на этом.
– А именно? В публичном доме я работать не буду всё равно.
Внесли, как я посчитал, Дэзу, нет, пока еще не докатились, что мы – это и есть Пришельцы, – но:
– Что они правят, по крайней мере, Америкой, – высказались однозначно:
– Есс!
Нашелся только на то, чтобы ответить достойно:
– Скорее всего, здесь!
– Вы видели, сэр, хоть одного?
Хотел высказаться, как в фильме:
– Да, одного знаю, – но решил, что банальным образом намекаю именно на себя, чтобы именно меня и назначили руководителем экспедиции по поиску в пустыне Сахара еще двух инопланетян.
– Ибо?
– Ибо, да, тех двоих, уже кукующих в Белом Доме в виде то ли Кондолизы Райс, а, возможно, и самой Хеннесси, – дали.
– Им, – согласны.
– Нам, хоть пару древних ящуров – положено.
Несмотря на то, что считалось:
– Мы и так все ящуры.
Предложили начать на эту тему все-штатную дискуссию.
Отказался.
– Я не умею стрелять по-Македонски.
– А?
– Да, последняя дискуссия на эту, авось уже и не следующую тему, была именно на них.
– На кольтах 45-го калибра?
– Вы знали?
– Нет, ответил, – то ли я, то ли прохиндиада, меня допрашивающая на этот раз в виде Мишель Пфайффер, – я, следовательно, был принят – может быть – и не однозначно – за:
– Джека Николсона.
Отказался принять этот титул из-за повсеместного непопадания в десятку сильнейших по трахтенбергу, проводившимися ежемесячно в штате Виргиния.
Решили, что вполне достоин идти в пустыню Сахара, но не:
– Как доктор наук каких-либо, а только, как Пятница, которого Робинзон попрет на себе в это пекло.
Перед самым отлетом не прошел тест:
– Мотор самолета в моем присутствии не заводится.
Вышел – они улетели.
Без меня, – а вопрос:
– Зачем это надо? – пока так и не понял.
И всё же мы – еще одна прохиндиада, имя которой почему-то часто вспоминаю, но еще более часто:
– Забываец-ца-а.
Решил, что при входе в зону влияния этих двух Ино – пустынно-сахарных – всё и забывается. А зачем, – решил:
– Для того, чтобы не помнил долго.
– Выходит, они где-то рядом, – проинтонировала она без знака вопроса.
– Ты больше меня не вспоминаешь?
– Так-то, да, но пока забыл.
– Это хорошо, по крайней мере, неплохо.
– Да?
– Ибо, уже начинаю