в фильме Край, когда попал под колеса Паровоза:
– Пусть его починят, потому что я-то и так буду жить вечно.
Она засомневалась:
– Как человек, – это еще только доказать надо, что тоже может, как петух гамбургский – вечный:
– Кукарекать, – а так-то каждый может ляпнуть:
– Я тоже хочу жить вечно, а – спрашивается – зачем, милок? – не претендуя – значит уже на самого:
– Мил Херц-а.
Тем не менее, нас нашли раньше, чем мы не только одумались, но трахнуться, как следует:
– Не получилось! – Обнял ее на газоне, но:
– Только, как зеленую траву, – притворилась – грит – ей, чтобы поиграть с тобой в мячик.
– В пустыне? – хотел удивиться, но не успел.
Нет, не война началась – как давно ждем-с с Альфой Центавра, а трава – если не была тут – значит:
– Выросла!
Несмотря на то, что играл, как Джек Лондон с Агатой Кристи, – нас всё-таки заметили, но не как людей – к счастью – и не змей, – хорошо, что, а как двух оленят неизвестной породы, почему и не убили сразу на вечерний суп-чик, а только:
– Посадили в клетку, как подарок местному зоопарку, который с нас – следовательно – и начнется.
Вместо того, чтобы попросить – как минимум – холодный ужин нам уже подали орехи, и то:
– Не грецкие, как для чохохбили полагается, а только лесные, – чтобы:
– Натурально видели, а не только мечтали:
– Мы не в простой пустыне, а в своем личном лесопарке, который я – значится – и подарил на свадьбу своей Агате, – как вот именно тот праздник:
– Который и будет всегда с тобой, – как:
– Одним целым из двоих сделанным.
Зажили счастливо, но только до утра. А там-м!
Без вопросов:
– Инопланетяне и всё!
Повезли назад в Америку, чтобы, как Кинг-Конга бросить сразу на Францию, как на ее Эйфелеву Башню.
И пока мы шептались:
– Зачем? – успели перевести в подвал этого Собора их Парижской Мамы настолько современно оборудованный, что больше оказался похож на кабак, – хотя и, как обычно:
– Не для всех открыто-закрытый.
– Хорошо, что не опять в пивбар на Рязанке, – сказал.
– Впихнули? – вопросом согласилась она.
– Да, потому что помойка, пиво всегда настолько разбавленное, что перестать понимать сие удается только после шестой кружки.
– А это?
– Да, милая, это значит, надо уметь пить так, чтобы обожраться только двадцатью кружками.
Хотел одну ту же трахнуть, так как На-Ви – в таком месте:
– Стеснялся.
Но и эта пропедалировала:
– Только с вашего разрешения? – спросил раньше, чем она ответила.
Оказалось:
– Спросила совсем наоборот:
– Да, я тоже не прочь, но только на Киевской.
– Эт-то, этого-о далеко-о!
– Ничего особливого, ты пока подумай, чем будешь платить за пиво, если предварительно я попрошу еще и водки.
– Водку