на дознание.
Коронер приветствовал вошедшего кивком головы, остальные сидели неподвижно.
– Мы вас ждали, – сказал коронер. – Нужно покончить с этим делом сегодня.
– Прошу прощения – я вас задержал. – Молодой человек улыбнулся. – Уехав, я не собирался скрываться от правосудия. Я был в редакции газеты – отвез историю о том, что, как я думаю, мне предстоит изложить вам здесь и сейчас.
Коронер улыбнулся и заметил:
– Думаю, то, что напечатают в газете, будет отличаться от того, что вы расскажете здесь под присягой.
– Это уж вы сами решите, – с жаром ответил прибывший, покраснев. – Впрочем, у меня имеется дубликат материала, что отдан в газету, – я его скопировал. История эта будет опубликована не в разделе новостей, а в литературном отделе – уж слишком невероятной ее сочли. Но она – я настаиваю на ее верности и могу поклясться – часть моих показаний.
– Но вы только что сами признались, что история слишком невероятна.
– Возможно, мои слова мало для вас значат, сэр, но клянусь, они – чистейшая правда!
Судя по всему, негодование молодого человека не произвело особого впечатления на должностное лицо. Некоторое время коронер молчал, задумчиво глядя в пол. Люди, сидевшие у стены хижины, вполголоса переговаривались, почти не отводя взглядов от лица трупа. Но вот коронер поднял глаза и произнес:
– Продолжим дознание.
Все сняли шляпы. Свидетеля привели к присяге.
– Ваше имя? – таков был первый вопрос.
– Уильям Харкер.
– Возраст?
– Двадцать семь лет.
– Вы были знакомы с покойным Хью Морганом?
– Да, я его знал.
– Вы находились рядом в момент его смерти?
– Да.
– Как это получилось? Я имею в виду, почему вы оказались рядом?
– Я приехал к нему на охоту. А еще мы собирались сходить на рыбалку. К тому же мне хотелось получше к нему присмотреться: изучить этого человека, понять его странный, уединенный образ жизни. Он мне интересен как типаж, литературный прототип… Знаете, я иногда сочиняю разные истории…
– А я иногда почитываю…
– Благодарю вас…
– Истории вообще… Не ваши.
Присяжные засмеялись. В мрачной обстановке шутки воспринимаются по-особенному. Смех на передовой вспыхивает легко и по любому поводу; острота, брошенная в камере смертников, способна сразить наповал.
– Изложите обстоятельства смерти этого человека, – приказал коронер. – Можете использовать любые заметки и записи – это не возбраняется.
Свидетель понял намек. Он вытащил рукопись из нагрудного кармана, поднес поближе к свече, полистал и, найдя нужный отрывок, начал читать.
«…Солнце еще не взошло, когда мы вышли из дома. Мы собирались поохотиться на перепелов, поэтому в руках у нас были дробовики. Мы взяли с собой и собаку. Морган сказал:
– Лучшее