и договорился о доставке на место всяческой живности, помимо уже закупленных кур и кролей.
Третье – увёл из-под носа купчины большие, промышленные теплицы, которые мы установим сами. Зря он так долго торговался. Проведу в них тепло и начну выращивать овощи и зелень круглый год. Лишний доход не помешает.
– Это кто? Каторжники? – указал пальцем на решётчатые клетки Борис, за что получил по руке от отца.
– Холопы.
– А-а-а… – протянул он понимающе.
В чём отличие между холопом и каторжником, спросите вы? Всё просто. Каторжник – это бесправный раб, а холоп – гражданин нашей страны, с урезанными правами. Его можно сечь, бить, делать что хочешь, но не убивать. И даже даровать свободу, коли на то будет желание.
И тут я понял, что вот он – мой шанс заполучить верных людей. Да, воины рода Слуцких проиграли войну Гончаровым, да, они должны были умереть, но не позволить себя охолопить, только вот большого выбора у меня не было. Верные люди нужны кровь из носу.
– Почём? – обратился я к продавцу, слуге рода Гончаровых, судя по гербу, вышитому на рукаве куртки, расшитой красными петухами.
– Господин? – Поклонился он, стрельнув взглядом уже на мой герб, вышитый в отличие от его не на рукаве, а напротив сердца, говорящий всему и вся, что я не слуга, а член рода.
– Семён Андреевич, из княжеского рода Смирновых, – представился я.
Слуга на это расплылся в угодливой улыбке. Почувствовал, зараза такая, что я готов хорошо потратиться.
– Очень приятно, господин, – вновь поклонился он. Зашуганный слуга какой-то. – А эти, – презрительно скривил он лицо, – идут по пятьдесят тысяч за мужика, тридцать за бабу и по десять за ребёнка. Отрепье, – сплюнул он в сторону. – Позволено ли мне будет узнать, на что они вам?
– К делу пристрою. Навоз таскать на моей ферме будут, – приврал я чутка.
– Хи-хи-хи, – гадливо рассмеялся слуга. – Воины и слуги рода Слуцких будут таскать навоз. Хи-хи-хи…
В итоге мы договорились, купил я всех, кто сидел в клетках. А это ни много ни мало – пятьсот с гаком человек. Придётся моим каторжанам потесниться, селить-то их некуда. Ну, ничего. В тесноте, да не в обиде.
На этом я не закончил. Тот же продавец предложил взглянуть на другой товар. Мягкую рухлядь, оружие, автомобили, бронетранспортёры, танки, зенитки и многое другое, купил я в конечном итоге себе вертушку, так как без неё в Сибири никак. Пилоты же нашлись среди холопов, они-то и подсказали мне, что стоит брать, а чего нет, потратил я ещё немного монет на действительно интересные вещи.
Улетал я из Сибирска, уверенный в завтрашнем дне и с пустыми карманами. Зато на своём Ми-8T замшелого 1987 года.
Глава 8
Из спальни в домике каторжников раздавался плач. Женщины, занявшие эту комнату, сгрудились вокруг молодой девушки лет двадцати и пытались её успокоить, но не получалось.
– Всё будет хорошо, Маша, всё будет хорошо… – Обнимали они её, баюкая и тревожно переглядываясь.
– Нет, нет, нет! – Текли