с концертов.
Давно затерялся
Блокнотик из детства.
Страниц не осталось.
Париж и Сан-Ремо,
Уже не загадка.
Все можно потрогать.
И только жена
На кого-то похожа…
Постойте-постойте.
Ах да! На гимнастку.
Едва уловимо.
О вкусах не спорят.
Ни о чем
Время возводит мосты, которые
Люди сжигают по обе стороны.
Как сухари не зови крутонами,
Солнце Монмартра не напечет.
Это же как полонез Огинского
Для школяра из глухой провинции.
Если все вместе, знакомо, в принципе,
А по отдельности – ни о чем.
Взрослые сны
А сон опять загоняет меня в подвалы.
А дальше – больше: маньяки и все такое.
Но я-то помню, раньше-то как бывало —
Девчонки снились, солнышко над рекою.
И руки снова тянутся под подушку.
Они мешают спать и пускают корни.
А после душат, чужими руками душат
И наполняют рот мне сухим попкорном.
Я снова маленький, словно зверек пушистый.
Меня не слышат, точнее, не замечают.
Я слышу выстрел, отчетливо слышу выстрел.
Иду на свет и, проснувшись, его включаю.
Выбор
Может, и жил бы я с Богом в избушке
Возле реки.
Пил родниковую с глиняной кружки,
Ел бы с руки.
Корни деревьев и сонные травы —
Сила и кровь.
Даже охота не ради забавы,
Как и любовь.
Я бы ловил молчаливую рыбу,
Правил забор…
Жаль, что для грешника это не выбор,
А приговор!
Долгая разлука
День отступил, и тонкий ломтик сумрака
Уже разбавил скованность пруда.
Но я скучал, и мне пришлось додумывать,
Чтоб оказалась пятницей среда.
Тянулось время, множа расстояния,
Тянулся к голубям дворовый кот.
Минутной стрелкой в зале ожидания
Меж облаков тянулся самолет.
Разлука что? Когда наврешь с три короба,
Улыбка на прощание – не грех.
– Ты мне звони… Не важно… По межгороду…
Алло! Родная… Как ты?
– Лучше всех!
Ты лучше всех. Мне снятся понедельники.
Как много понедельников в году!
Безумие, достойное бездельников
И сонных рыбок в сумрачном пруду.
Разговор пьяного с луной
Что ж ты скалишься, белозубая?
Столб фонарный тебе я, что ль?
У тебя