от слов Пола мне стало немного обидно, что мой друг, не посоветовавшись со мной, так быстро все решил. Неужели и он бросит меня? Неужели никому я не нужен? Я злился и поэтому молча выбежал из каюты.
Свежий речной воздух понемногу унимал мое беспокойство и возбужденное состояние. Все-таки я был еще ребенком, хотя капитан говорил, что ему также, как и мне, пришлось рано повзрослеть. Я чувствовал, что еще пока не готов взрослеть. Мои жизненные принципы еще не до конца сформировались, а потребности резко отличались от потребностей Пола, капитана или кого-то из команды. Я думал об этом, когда со мной случился очередной приступ. Последнее, что я помню, это резкая боль в затылке и глазах, а затем в мимолетном забвении я увидел отца, вернувшегося домой, он махал мне рукой и звал к себе, я увидел главную улицу, как стою на ней, ожидая чего-то, мне привиделся богатый дом и множество сверкающих люстр, большой светлый зал с мраморным полом, все танцевали, а я был в центре всего этого праздника.
Когда я очнулся, рядом со мной был Пол. Он сообщил мне, что прошли сутки с момента, как они нашли меня лежащего на палубе. Они подумали, что я умер, но, прощупав пульс, пытались привести меня в чувства. Однако ничего из этого не вышло и им пришлось поместить меня в каюту под присмотром Пола. Он сильно испугался за меня и попросил прощения за то, что уезжает. Он сказал, что иначе не может поступить и потому просит меня понять его. На что я ответил ему, что понимаю и желаю ему, чтобы все его намерения сбылись, чтобы удача была всегда на его стороне. Карлик почти расплакался и обнял меня.
Я думал о своем видении и надеялся, что оно пророческое. Иногда у меня бывали подобные видения, которые сбывались, но я сводил все к суеверию до последнего приступа. Теперь мне казалось, что это был не просто сон или вспышка из закоулков памяти, а настоящее предзнаменование, сулящее только хорошее. Потому, не долго раздумывая, я пошел к капитану и сообщил ему о своих намерениях – что ухожу, также, как и Пол, но не в Лондон, а туда, где я родился и вырос. Я также рассказал капитану о своем видении. На что он ответил мне: «Знаешь… Все эти твои вещие сны могут быть правдой, но, а что если нет? Скажу тебе только одно. Мы уплываем через три дня, и, если ты, навестив свое родное гнездо, не обнаружишь там живой души, всех тех, кого ты ждешь, и тех, кто тебе привиделся, то непременно возвращайся на «Белую птицу», и мы отправимся в море. Видит Бог, не простая твоя судьба, а значит и человек ты не простой. Желаю удачи, юный пилигрим». Он крепко сжал мою ладонь и удалился, выкрикивая имена матросов, чтобы выдать им порцию ненависти относительно грязной палубы.
После разговора с капитаном я распрощался со своим маленьких другом Полом. Он как обычно был весел и пел задорную ободряющую песню, подбрасывая старую монету в воздух. А после мелодично просвистел какую-то короткую мелодию и, обняв меня, попрощался, сказав: «До свидания, мой друг. Я верю, что мы еще обязательно встретимся! Вот увидишь! Судьба благосклонна к таким как мы и уверяю, что рано или поздно наши пути снова пересекутся на поле этой суровой жизни».
Вещей