но не получается. Все потому что мне нравится ощущать эту ненависть. Она будоражит, давая хоть что-то ощутить. Всё остальное приелось. Даже новенькая хорошенькая помощница уже успела надоесть. А нежный голос в голове продолжает затягивать:
– Near, far, wherever you are…
– Что за таблетки ты пьешь? – хмурится Тёма, наблюдая, как Уля протягивает мне белую круглую пилюлю.
– Это парацетамол, – поясняет она, когда я не соизволил ответить. – У Гая болит голова.
Я закидываю таблетку в рот, запиваю её водой из бутылки, затем закрывая глаза, надеясь, что директор оставит меня в покое.
– Как давно ты заглядывал в интернет?
Резко открываю глаза, отчего картинка размывается. Что опять случилось?
– Я ничего не делал, – сразу отмахиваюсь, от греха подальше.
– Когда ты последний раз заходил в интернет? – настаивает Тёма.
Я шумно выдыхаю.
– Не помню. Зачем мне самому заходить. – Мне необязательно постоянно торчать в социальной сети, как это делают другие. Всё, что мне нужно, чтобы скоротать время, это мой плейлист. – Для этого есть вы.
– Он реально не в курсе? – Теперь обращается в Уле.
– Нет. – Она поджимает губы, расплющивая их.
– Что происходит? – Это меня нервирует. Что знают они, и чего не знаю я?
Тёма потер переносицу двумя пальцами, затем потянулся в карман. Он достал оттуда маленькую флешку, вставил её в плазменный телевизор, вмонтированный в перегородку между водителем и пассажирами.
– Тогда тебе нужно взглянуть на это.
В горле запершило. Мне не понравилось то, каким тоном он это сказал.
Откидываюсь на спинку, скрещиваю руки, смотрю в монитор, ожидая увидеть очередной репортаж о себе. Чем же ещё может быть недоволен Тёма?
Но нет. На экране появляется молодая девушка, которую я не знаю. Какое она имеет отношение ко мне?
Темные волосы, с модными сейчас синими прядками, собраны в высокий объемный хвост. Две прядки окружают лицо, подчёркивая его овал. На ней короткая футболка, оголяющая кусочек смуглой кожи, высокие джинсы, не дающие увидеть слишком много. Нога закинута на ногу, демонстрируя яркие кроссы.
– А обязательно отвечать? – говорит она, затем запрокидывает голову, обреченно вздыхая, словно вопрос её разочаровал. В следующую секунду камера снимает её крупным планом: я узнаю эту девушку.
Лора Ви.
Это точно она. Я в шоке замираю. Щурюсь, чтобы лучше рассмотреть. Где кудряшки? Где дизайнерское платье? Она кардинально изменилась. Поэтому я её и не узнал. В моей голове она выглядит иначе.
– Да, – отвечает человек за кадром.
– Если честно, я не хочу об этом говорить.
Говорить о чём?
– Зрители ждут твоих комментариев.
– А хотелось бы, чтобы зрители ждали моих выступлений.
– Тебя это расстраивает?
– Возможно. – Она смотрит на кого-то позади камеры, после чего хихикает. Этот звук заставляет меня взъерошиться. – Нет, ну, конечно, это не очень приятно.