были каникулы, и я гостила у тети с дядей. О смерти родителей узнала уже по факту. Говорят, газовый баллон в доме взорвался.
– Но ты в эту версию не веришь.
– У нас в доме не было газа, – выдавливаю из себя сиплым голосом.
Заид хмурится и коротко кивает.
– Полиция расследовала это дело?
Я легонько пожимаю плечами.
– Мне было всего двенадцать. Что я понимала в том возрасте?
Заид еще несколько секунд сверлит меня глазами, а потом продолжает есть, но через какое-то время резко поднимает взгляд.
– Сними шелу.
– Господин…
– Сними. Шелу. Амира, – резко и безапелляционно приказывает он.
Трясущимися пальцами медленно отстегиваю ткань и отпускаю ее, позволяя свободно опасть справа от моего лица. Господин рассматривает меня, прищурившись.
– Мать не научила тебя опускать взгляд, когда мужчина смотрит? – резковато спрашивает он.
Мои щеки заливает румянец, и я тут же опускаю взгляд на столик передо мной.
– Простите, господин, – лепечу. Вот сейчас я в полной мере ощущаю мощь этого мужчины. Хая была права, хозяин умеет расположить к себе, но при этом невозможно не чувствовать его силу и не испытывать страх в его присутствии.
– Кто избил тебя? – спрашивает господин. Я, не задумываясь, поднимаю взгляд, а потом резко опускаю.
– Это недоразумение.
– Недоразумение – это то, что ты покрываешь жестокость в моем гареме. Имя, Амира.
Я мысленно мечусь в попытке что-то придумать, но в голове, как назло, пусто. От страха вся моя находчивость куда-то испарилась.
– Ну же! – давит на меня хозяин, и я не могу придумать ничего лучше, чем зажать рот и резко подскочить на ноги, имитируя рвотные позывы.
Лицо господина Заида кривится, но он продолжает хмуро сверлить меня своими темными глазами.
– Простите! – выпаливаю я и вылетаю из комнаты.
Несусь через коридор прямиком к гарему. Мечусь из комнаты в комнату в поисках Хаи. Сердце срывается в галоп, и меня накрывает паника. Он ведь может заставить меня произнести имя, и, я уверена, это приведет к какой-нибудь катастрофе. Не найдя Хаю в гареме, добегаю до кухни, едва не поскользнувшись на повороте и не столкнувшись в проходе с одним из работников. Быстро извинившись, я влетаю в пропахшее специями помещение и, обшарив его взглядом, сталкиваюсь взглядом с Хаей. Она тут же понимает все без слов и, бросив повару пару слов, торопится ко мне. Подхватывает под локоть и выводит в коридор.
– Что случилось? Ты словно от пожара бежала.
– Практически, – задыхаясь, отвечаю я. – Господин видел мое лицо. Теперь он требует выдать ту, которая меня побила.
Я с ужасом смотрю на нее в ожидании ответа. Каждая из нас понимает, что Фариду ждут страшные последствия за содеянное. И пусть не мне судить ее, потому что сама делаю все возможное и невозможное, чтобы попасть в покои хозяина, но, как и всякий нормальный человек, злюсь на нее и даже, наверное, ненавижу. Хотя точно не желаю ей той участи, которую ей может сулить господин.